Головне меню

Глава 13. Государства Центральной и Восточной Европы

Історія держави і права зарубіжних країн - История государства и права зарубежных стран. Ч.2

Глава 13. Государства Центральной и Восточной Европы

Становление национальных государств. Возникнове­ние независимых государств Чехословакии, Венгрии, Юго­славии стало следствием революционных событий, непосред­ственно связанных с первой мировой войной и распадом лоскутной Австро-Венгерской империи.

Мировая война до предела обострила социальные и национальные противоречия в Австро-Венгрии. Борьба за национальное освобождение чехов, словаков, хорватов и других тесно переплелась с широким антивоенным демо­кратическим движением и борьбой рабочих за свои права. Невиданный ранее размах приобрели крестьянские высту­пления против засилья помещиков в деревне.

Развал Австро-Венгрии, ускоренный поражением в вой­не, массовым дезертирством солдат из армии (как одной из форм национального и антивоенного протеста) совпал с на­чалом буржуазно-демократической революции, первым ито­гом которой было свержение монархической власти Габсбургов.

В октябре 1918 г. произошло национальное определе­ние Чехии и Словакии. Пражским и Словацким националь­ными комитетами было объявлено о создании сначала не­зависимого государства Чехии, а затем о вхождении неза­висимой Словакии в состав единого Чехословацкого госу­дарства. В том же году созванное на основе провинциаль­ного собора Народное вече под давлением революционных народных выступлений объявило об отделении от Австро-Венгрии всех южнославянских провинций и провозгласи­ло независимое Королевство сербов, хорватов и словенцев (с 1929 г. - Югославия), которое включило в себя Черно­горию, Сербию, часть Македонии, Герцеговину, Боснию, Хорватию, Словению, Воеводину, Долмацию. Революция на глазах меняла политико-географическую карту Европы. В ноябре 1918 г. была провозглашена республика в Венгрии, затем - в Австрии.

Победа Октябрьской революции 1917 г. в России созда­ла предпосылки для независимости Польши. Декретом от 24 августа 1918 г., провозгласившим право народов на само­определение, было признано за польским народом неотъем­лемое право на самоопределение и единство, что привело к созданию независимой Польской Республики.

При рассмотрении политических процессов, происхо­дивших в первой половине XX в. в восточно- и центрально-европейских странах необходимо учитывать то обстоятель­ство, что эти процессы формировались на почве авторитар­ных режимов трех империй: Австро-Венгерской, Германской и Российской, в условиях господства особого типа по­литической культуры, идеалом которой была сильная не­контролируемая власть, не признающая или с трудом при­знающая демократические права и свободы.

За исключением, может быть, Чехословакии, здесь не утвердилась, как в Западной Европе (в результате предше­ствующих буржуазных революций и последующих полити­ческих изменений XIX в.) либерально-демократическая идео­логия, не сложилась устойчивая партийная система, поли­тически зрелый электорат. Это непосредственно сказалось на том, что в результате кратковременных демократиче­ских сдвигов в 20-х гг., в этих странах впоследствии возро­дились авторитарные или военно-авторитарные режимы, просуществовавшие вплоть до второй мировой войны.

Демократизация государственной власти, антифеодаль­ные преобразования в деревне в 20-х гг. нашли частичное решение во всех этих странах в социальных, экономиче­ских и политических реформах, глубина которых зависела от ряда факторов: расстановки социально-политических сил, уровня развития демократических, антифеодальных и дру­гих социальных движений, характера предвоенных режи­мов, степени прямого влияния внешних обстоятельств и пр. В Венгрии и Словакии, например, под влиянием Октябрь­ской революции в России установились на короткое время даже советская власть и революционные правительства, была национализирована промышленность.

Демократические реформы стали законодательной ба­зой для принятия в восточноевропейских странах консти­туций. Так, например, конституционное самоопределение Чехословацкой Республики началось с утверждения в но­ябре 1918 г. Временной конституции, в которой содержались положения о высшем, избираемом на основе всеобщего избирательного права, законодательном органе - Национальном собрании, о главе государства - президенте, о пра­вительстве, а также о "временном оставлении в силе всех существовавших ранее земских и имперских законов". По­следующими законодательными актами были учреждены Верховный суд, 12 департаментов-министерств, Высший ад­министративный суд.

Конституция 1920 г. закрепила парламентский строй, основанный на принципе разделения властей, согласно ко­торому законодательная власть вверялась двухпалатному парламенту - Национальному собранию, исполнительная власть - президенту и правительству (Совету министров), судебная - независимым судьям во главе с Верховным су­дом.

Новые конституционные законы в Чехословакии, как и в других восточноевропейских странах, испытали на себе в той или иной мере влияние действующих в то время кон­ституций других буржуазных стран. В чехословацкой Кон­ституции влияние американской конституции проявилось, например, в положении о праве конституционного контро­ля, закрепленного за специально учрежденным для этой цели Конституционным судом, влияние австрийской Конститу­ции - в положении о Постоянном комитете, которому вве­рялось право издавать законы в период между заседания­ми парламента. По примеру швейцарской Конституции, по Конституции Чехословакии права президента (при всей их широте) ограничивались в определенной мере подотчетным парламенту правительством, которому принадлежало пра­во законодательной инициативы. Президент же мог вернуть закон в парламент на доработку со своими замечаниями.

Конституция 1920 г. содержала перечень демократиче­ских прав и свобод: право избирать и быть избранным всех достигших соответствующего возраста граждан (кроме во­еннослужащих), свободу слова, печати, собраний, совести, которые, однако, подлежали значительному ограничению в случае "осадного положения".

Возрождение польского государства было законодательно закреплено сначала в так называемой Малой конституции, принятой в 1919 г., характерная особенность которой нашла отражение в нормах о концентрации власти в руках Учреди­тельного сейма и "начальника государства". Им стал Ю. Пилсудский, являющийся, по Конституции, исполнителем реше­ний сейма, но взявший в свои руки командование армией.

Учредительный сейм, срок полномочий которого не был ограничен, призванный разработать Основной закон стра­ны, принимал законы, давал согласие на назначение началь­ником государства членов правительства, которые отвеча­ли перед сеймом за свою деятельность.

Принятая затем сеймом в марте 1921 г. Конституция получила название Мартовской. В преамбуле этой Консти­туции возносилась "благодарность провидению за освобож­дение от полуторавекового гнета". Основными принципами Конституции стали: принцип представительной демократии, разделения властей, ответственного перед парламентом пра­вительства, а также принцип преемственности "светлых традиций" польского государства и его "однородности", т. е. унитарной формы государственного устройства*. Законода­тельная власть вверялась двухпалатному парламенту, со­стоящему из сейма и сената. Законодательные полномочия сената, однако, были ограничены, он имел право лишь вно­сить поправки в принятые сеймом законы, которые могли быть отклонены при вторичном обсуждении законопроекта в сейме 1/20 голосов.

Президент республики как глава государства представ­лял Польскую Республику в международных делах, назна­чал (считаясь при этом с позицией большинства сейма) и распускал правительство. Он обладал правом с согласия сейма объявлять войну и заключать мир, созывать и рас­пускать сейм (с согласия 3/5 членов сената), назначать выс­ших должностных лиц, издавать исполнительные распоряжения и постановления. При всей широте этих полномочий (президент нес ответственность только за измену родине, нарушение Конституции и уголовное преступление), он, од­нако, должен был действовать в определенных демократи­ческих рамках, которые устанавливались не только сеймом и сенатом, но и правительством. Премьер-министр по Кон­ституции обладал таким важным полномочием, как контрасигнация актов президента.

Раздел V Конституции 1921 г. был посвящен "Общим обязанностям и правам граждан". Традиционный перечень демократических прав и свобод дополнялся некоторыми социальными правами: правом на охрану труда и материн­ства (особенно труда несовершеннолетних и женщин), правом на социальное обеспечение, правом бесплатного обуче­ния в школах и др. При этом гарантии осуществления этих прав должны были найти закрепление в текущем законода­тельстве, которое или запаздывало, или расходилось в сво­ем содержании с конституционными нормами.

Не столь радикальны были демократические измене­ния в других странах. Новые конституционные законы Бол­гарии, Югославии, Румынии внесли демократические изме­нения главным образом в избирательное право, провозгла­сили ряд демократических прав и свобод, но сохранили мо­нархическую форму правления. В Виттовданской консти­туции Югославии 1921 г. (она была принята в день святого Витта) явным анахронизмом были положения о значитель­ных полномочиях короля, о лишении избирательных прав женщин. Конституция Румынии 1923 г. мало чем отлича­лась от старой Конституции 1866 г. Закрепляя монархиче­скую форму правления, она оставляла фактически нетронутым помещичье землевладение, сохраняла привилегии знати.

Конституция Румынии, формально закрепляя принцип народного суверенитета, определяла Румынию как "консти­туционно-монархическое государство". По ст. 34 Конститу­ции, законодательная власть в стране осуществлялась ко­ролем и национальным представительством в лице палаты депутатов и сената. Палата депутатов избиралась на основе высокого возрастного ценза - 21 год для избирателей и 25 лет для избираемых. Возрастной ценз для сенаторов повы­шался до 40 лет. Более того, сенат состоял не только из избранных сенаторов, но и сенаторов "по праву". Выборы осуществлялись по коллегиям (членами "палат торговых, промышленных, труда, сельского хозяйства", университе­тами) и по округам. Сенаторами "по праву" становились лица, "занимающие высокое положение в государстве и церкви": члены королевской семьи, митрополиты, епископы, генера­лы, бывшие премьер-министры, председатели палат выс­ших судов и пр. (ст. 72, 73).

Конституция вверяла большие правомочия наследствен­ному королю, назначавшему и увольнявшему министров, утверждавшему и обнародовавшему законы, имеющему право отменять и смягчать кару по уголовным делам, издавать указы, "необходимые для исполнения законов", и пр.

Авторитарный характер Конституции не могли изме­нить и формально закрепленные в ней, по образцу западно-демократических конституций, гражданские права и свобо­ды: слова, союзов, печати, положения об уголовно-процессуальных гарантиях, суде присяжных. Эти права фактиче­ски перечеркивались введением в 1923 г. репрессивного за­кона о защите государства, систематически вводимым в предвоенные годы чрезвычайным положением, и пр. В ус­ловиях роста социальной напряженности, движения за свои права национальных меньшинств, в целях обеспечения проч­ного большинства в парламенте в 1926 г. вводится новый антидемократический избирательный закон, предоставляв­ший партии, получившей на выборах большинство голосов, абсолютное большинство мест в палате депутатов.

Наряду с демократическими преобразованиями в госу­дарственной сфере повсеместно были проведены и аграр­ные реформы, которые, однако, носили половинчатый ха­рактер, не затронули существенно крупного землевладения и не решили проблемы безземельного крестьянства.

По закону об аграрной реформе 1919 г. в Чехословакии государство получило право приобретать за выкуп излиш­ки земли с тем, чтобы у земледельцев оставалось в среднем от 250 до 500 га, но не был предусмотрен порядок передачи земли крестьянам.

В сербско-хорватско-словенском государстве полностью отчуждались лишь земли Габсбургов, австрийских и вен­герских помещиков. Излишки (сверх 150-400 га земли в Хорватии, 150-400 га в Воеводине) должны были сдавать­ся помещиками за большую компенсацию в фонд аграрной реформы, осуществление которой растянулось на 20 лет.

В Венгрии и Румынии на долгие годы сельское хозяй­ство сохранило полуфеодальные черты, в том числе барщи­ну и издольщину. По закону 1921 г. об аграрной реформе в Румынии подлежали отчуждению за выкуп излишки поме­щичьей земли, превышающие 500 га, причем крестьяне должны были уплачивать помещикам выкуп, в 30-40 раз превосходящий арендную плату. Более радикальный харак­тер носили земельные реформы 1919-1920 гг. в Болгарии, где максимальный размер землевладения был установлен в 30 га.

Не были решены в многонациональных восточноевро­пейских странах и острые национальные проблемы. Нацио­нальные распри не прекращались в Югославии и Румынии, не были урегулированы отношения чехов и словаков в Че­хословакии. Национальную проблему Конституция 1921 г. просто обошла молчанием, исходя из ошибочной теории су­ществования единой чехословацкой нации.

Стойкие кризисные явления в экономике, мировой эко­номический кризис 1929-1933 гг. сопровождались новым обострением социально-классовых, национальных проти­воречий, углублением политической нестабильности, вы­ход из которой правящие круги видели в свертывании демократических государственно-правовых институтов, в ужесточении политических режимов. Во всем регионе четко наметились тенденции кризиса парламентаризма, не имев­шего прочных традиций и социальной базы, вмешательст­ва государственно-бюрократического аппарата во все сфе­ры политической жизни, ущемления или прямого отказа от конституционных прав и свобод. Эти тенденции на за­вершающем этапе мирового экономического кризиса при­вели к установлению диктаторского военно-авторитарного режима в Болгарии, в закреплении авторитарных принци­пов и институтов во вновь принятых конституциях Югославии 1931 г., Польши 1935 г., Румынии 1938 г., сужавших права представительных органов, расширявших правомо­чия исполнительной власти, армии и всего аппарата управ­ления.

Правящие круги этих стран пытались, вместе с заим­ствованием фашистской идеологии, перенять у фашистских режимов Германии и Италии методы управления, создать однопартийную систему и пр. Однако на восточноевропей­ской исторической почве эти порядки до конца не утверди­лись, профашистские партии не сумели обрести массовой базы. В этом и проявилось их качественное отличие от за­падноевропейских фашистских, тоталитарно-автократиче­ских режимов, сумевших на определенном этапе и на опре­деленных условиях мобилизовать политически активное большинство населения на поддержку фашистских поряд­ков, на признание культа харизматического вождя.

Изменения в демократических положениях конститу­ций выразились в 1927 г. в Чехословакии, например, в том, что президенту страны были вверены не только чрезвы­чайные полномочия, но и право вносить изменения в кон­ституцию. В Венгрии в 1926 г. было отменено всеобщее из­бирательное право, восстановлена антидемократическая по способам формирования и по характеру своей деятельно­сти верхняя палата парламента (сенат), в которую входили представители генералитета, судейских чинов, лица, назна­ченные правящим диктатором Хорти, и др.

В Польше государственный переворот в 1926 г. привел к утверждению авторитарного режима, закрепленного впо­следствии в Конституции 1935 г., явившейся своеобразным антиподом Мартовской Конституции 1921 г. Антидемокра­тическое дополнение было внесено в Конституцию Польши уже в 1926 г., по которому президент получил право (ст. 44) издавать "в случае государственной необходимости" испол­нительные указы, "имеющие силу закона".

По Конституции 1935 г., источником и носителем госу­дарственной власти являлся президент, ответственный толь­ко перед "Богом и историей". Вводилась недемократическая, крайне сложная система выборов главы государства, кото­рая определялась им самим, так же как и порядок выдви­жения на этот пост кандидата, не исключающий выдвиже­ние президентом самого себя. Деятельность сейма и сената, который на 1/3 назначался президентом, носила подчинен­ный характер, так как последнему принадлежало не только право издания указов, имеющих силу закона, отлагатель­ного вето, созыва и роспуска сейма и сената, но и, более того, преимущественное право законодательной инициати­вы в вопросах изменения конституции.

В результате государственных переворотов конца 20-х- 30-х гг. были установлены авторитарные режимы также в Югославии и Венгрии. И что особенно характерно для пред­военных режимов - это их почти полная зависимость, эко­номическая и политическая, от фашистских государств: гер­манского рейха и Италии.

Характер и формы революций 40-х гг. в Центральной и Восточной Европе. В середине 40-х гг. XX в. в странах Центральной и Восточной Европы прокатилась волна рево­люций. Как и Октябрьская революция в России 1917 г., эти революции проходили в экстремальных условиях, вызван­ных войной, экономической разрухой, резкой поляризацией социально-политических сил как внутри этих стран, так и на международной арене. Вместе с тем эти революции имеют ряд только им присущих черт, которые выделяют их среди других революций прошлого. Почти везде (кроме Гер­мании) народно-демократические революции выросли из антифашистских движений Сопротивления европейских народов немецкому или итальянскому фашизму, установ­лению в странах Центральной и Восточной Европы режима национального и политического бесправия, грубого диктата, открытого экономического грабежа. Борьба, которую вела подавляющая часть народов этих стран, была направлена не только против немецкого и итальянского фашизма, но и против антинародных реакционных сил, которые сотрудни­чали с нацистскими оккупантами.

Общей для всех этих революций была международная обстановка, в которой они происходили. Это сокрушитель­ное поражение - военное, политическое и моральное - гитлеровской Германии и ее сателлитов во второй мировой войне и решающая роль Советского Союза в разгроме гит­леровского рейха.

Характерные черты этих революций определялись тем, что еще во время войны во всех странах Центральной и Восточной Европы росли левые тенденции, укреплялись позиции народных, отечественных фронтов, а в ходе побе­ды над фашизмом складывалась своеобразная обществен­ная коалиция, выражавшая конструктивный компромисс ме­жду представителями различных политических сил: рабо­чих, крестьян, мелкой буржуазии. Утверждалась антифа­шистская, народно-демократическая политическая власть, имеющая широкую социальную базу, которая в известной мере выступала в качестве альтернативы тоталитарной со­ветской власти.

В Болгарии и Чехословакии важными вехами в разви­тии революционных событий стали народные вооруженные восстания в 1944-1945 гг., которые, однако, не привели к политическому господству одной партии. В правительствах всех этих стран определенное время были представлены все социально-политические силы, которые не скомпроме­тировали себя сотрудничеством с фашизмом.

Однотипный характер революционных процессов в Вос­точной Европе в 40-х гг. не исключает различий в формах революций, которые определялись конкретной исторической обстановкой в каждой из стран, сложившимся там соотно­шением социально-политических сил, уровнем их социаль­но-экономического и политического развития. В Албании, например, еще сильны были феодальные отношения; высо­коразвитой капиталистической Чехословакии по уровню социально-экономического развития уступали аграрно-промышленные Польша и Венгрия или Болгария и Румыния с их отсталой экономикой.

В начале второй мировой войны установилась прямая зависимость народов этих стран от германского и итальян­ского фашизма, но формы этой зависимости были также разные: Албания, Польша, Югославия были оккупированы в результате военного разгрома, Чехия (часть расчленен­ной Чехословакии) - в результате капитуляции, Болгария, Венгрия, Румыния и Словакия были превращены в полуко­лонии, присоединены к гитлеровской коалиции.

С учетом конкретной ситуации левые силы выдвигали в своих программах первое время демократические задачи и требования: в Болгарии - устранение профашистской монархии, создания народно-демократического государст­ва, проведения аграрной реформы, восстановления народ­ного хозяйства, наказания и лишения экономических пози­ций иноземных и местных фашистов; в Румынии - созда­ния "независимого суверенного, процветающего румынско­го государства", в Чехословакии - последовательного про­ведения демократической национальной революции и ре­шения национального вопроса на основе равенства чехов и словаков и др. Не форсировалось первое время "строитель­ство социализма" и партийным руководством Советского Союза, связанным соглашениями с союзниками по антифа­шистской борьбе, которые обязывали его уважать волю на­родов, не чинить препятствий организации свободных вы­боров, деятельности демократически избранных властей в странах, находящихся в сфере его влияния.

Общей чертой этих революций было и то, что прибли­зительно в одно и то же время, через короткий промежуток времени, в конце 40-х гг., процессы демократического раз­вития в восточноевропейских странах были прерваны нео­большевистским поворотом в сторону строительства сталин­ской модели социализма. Этому способствовало сужение самого понятия "антифашизм" до уровня признания и оправдания строительства социализма, установления власти одного класса - диктатуры пролетариата. Все, кто вы­ступал против этого пути развития, исключались из лагеря антифашистов, на безраздельное руководство которым претендовали коммунистические, рабочие партии.

К факторам, изначально определившим эти антидемократические тенденции, можно отнести военное, политическое доминирование в регионе СССР, внесшего главный вклад в победу над фашизмом, унаследованную от прошлого авторитарную традицию, низкий уровень демократического сознания, организационный и численный рост коммунисти­ческих и рабочих партий (лидеры которых проходили по­литическую выучку в СССР), их прямое идеологическое воздействие, массированную пропаганду, возбуждавшую ре­волюционное нетерпение определенной части населения, резкую активизацию леворадикальных кругов этих стран и пр.

Установление народно-демократической власти. Важ­ной вехой в развитии революций стало установление на­родно-демократической власти, которое произошло в отдель­ных странах при разных обстоятельствах. Относительно сходным путем пришли к установлению новой власти наро­ды Албании, Югославии и в известной мере Болгарии, где сопротивление фашизму приняло форму партизанской вой­ны.

В Болгарии объединение всех антифашистских сил в Отечественный фронт началось в 1942 г., в том же году был сформирован Национальный комитет, руководящий центр Отечественного фронта, в который наряду с комму­нистами вошли представители группы "Звено", состоящей из патриотически настроенных кругов интеллигенции, чи­новничества, Болгарский земледельческий народный союз (БЗНС), левое крыло Социал-демократической партии (СДП) и др. В стране была создана партизанская армия, которая в 1944 г. насчитывала 40 тыс. человек. 9 сентября 1944 г. здесь произошло антифашистское восстание, результатом кото­рого явилось не только создание правительства Отечественного фронта, но и выступление болгарской армии про­тив фашистской Германии.

Конгресс Отечественного фронта, состоявшийся в мар­те 1945 г., прошел под знаком сплочения демократических сил страны. Им были одобрены основные направления по­литики и деятельности правительства Отечественного фрон­та. Состоявшиеся в 1945 г. первые выборы в Народное соб­рание принесли внушительную победу демократическим силам.

Национально-освободительная борьба в Югославии началась сразу же после оккупации страны в 1941 г. в форме выступлений многочисленных партизанских отрядов. Тогда же стали складываться первые организации Единого национально-освободительного фронта Югославии (ЕНОФ), ставшего массовой организацией, объединившей представителей всех патриотически-настроенных слоев югославского народа. Наряду с партизанскими отрядами началось формирование будущей регулярной народно-освободительной армии Югославии (в момент освобожде­ния страны от фашистских захватчиков ее численность достигала 800 тыс. человек). В середине 1941 г. появились первые освобожденные от оккупантов территории Юго­славии, на которых стали формироваться новые органы власти, народно-освободительные комитеты. В ноябре 1942 г. было создано Антифашистское вече народного освобож­дения Югославии (АВНОЮ), избран исполком вече, став­ший политическим и организационным ядром националь­но-освободительных сил, объединившим представителей антифашистских политических партий и массовых орга­низаций.

На второй сессии в ноябре 1943 г. АВНОЮ взяло на себя функции высшего законодательного органа страны, тогда же был создан Национальный комитет освобождения Югославии. На сессии было принято решение о создании после освобождения страны демократического федератив­ного Югославского государства, которое "обеспечит полное равноправие сербов, хорватов, македонцев и черногорцев, всем народам Сербии, Хорватии, Словении, Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговины". III сессия АВНОЮ в августе 1945 г., объявив себя Временной народной скупщи­ной, приняла Закон о проведении всенародных выборов и созыве Учредительного собрания.

В оккупированных Польше и Чехословакии коммуни­стам не удалось сразу завоевать ведущих позиций. Здесь значительное влияние на массы имели эмигрантские пра­вительства этих стран, действовавшие в Лондоне.

Национально-освободительный фронт Чехословакии стал складываться в 1943 г. Кульминационным этапом национально-освободительной борьбы в этой стране стали Словацкое национальное восстание в августе 1944 г., в кото­ром участвовало 80 тыс. вооруженных бойцов, и Пражское восстание в мае 1945 г., поднявшее на баррикады около 100 тыс. чехов.

Дальнейшее развитие событий поставило перед лиде­рами народно-демократических сил, чехословацкой эмиг­рацией во главе с бывшим президентом Бенешем вопрос о создании демократического правительства с участием ком­мунистов. В апреле 1945 г. на освобожденной территории в г. Кошице всеми партиями, вошедшими в новое демократи­ческое правительство, была принята программа националь­ного, демократического возрождения страны. Кошицкая программа провозгласила создание правительства широко­го народного фронта чехов и словаков, составленного из представителей всех групп и политических направлений, участников национально-освободительной борьбы против фашистских захватчиков.

Закрепляя со ссылкой на старую чехословацкую Кон­ституцию 1920 г. принцип народного суверенитета, демо­кратические права и свободы, программа предусматривала создание избираемых народом новых органов власти — на­циональных комитетов, которым "под постоянным контро­лем народа" вверялось управление "всеми общественными делами".

Особое место в программе занял вопрос о националь­ных отношениях чехов и словаков. Основываясь на принци­пах демократической национальной политики, программа признавала в качестве законного представителя "самостоя­тельной словацкой нации" - носителя государственной вла­сти на территории Словакии - Словацкий национальный совет. Предусмотрела программа и широкие преобразова­ния в экономике: новую аграрную реформу, конфискацию предприятий, принадлежащих германскому рейху, военным преступникам, предателям. С необходимостью "успешного выполнения тяжелых задач экономического обновления" в программе связывался ряд таких экономических требова­ний, как подчинение всеобщему государственному управ­лению всей денежной и кредитной системы, предприятий основных отраслей промышленности, природных и энерге­тических источников.

В демократическом правительстве, созданном в Коши­це, коммунисты были в меньшинстве. Им принадлежало лишь 9 мест, 13 мест принадлежало другим партиям, беспартий­ным. С целью сплочения Национального фронта в июле 1945 г. было заключено соглашение между ведущими партиями страны на платформе претворения в жизнь Кошицкой про­граммы.

Усиление движения Сопротивления в Польше было связано с возрождением во время войны и гитлеровской оккупации в 1942 г. Польской рабочей партии (ПРП), поста­вившей в качестве ближайшей задачи создание широкого национального фронта всех патриотических и демократи­ческих сил, готовых бороться против немецко-фашистских захватчиков. В 1943 г. в Варшаве был принят Манифест демократических общественно-политических и военных организаций, подписанный представителями ПРП, левого крыла Рабочей партии польских социалистов (РППС), Кре­стьянской партии (Страництво людове - СЛ), подпольных профсоюзов, других демократических объединений. В на­чале 1944 г. на подпольном заседании представителей этих партий и организаций был сформирован руководящий центр антифашистской, национально-освободительной борьбы - Крайова рада народова (Национальный совет Польши - КРН), которому принадлежала главная роль в создании Армии Людовой (Народной армии), насчитывающей в 1944 г. около 65 тыс. человек. КРН стала действовать на освобож­денной территории летом этого же года в качестве времен­ного законодательного органа. В июле 1944 г. КРН было соз­дано временное правительство Польши - Польский коми­тет национального освобождения (ПКНО) из представите­лей ПРП, Польской социалистической партии, Крестьян­ской партии (СЛ), Демократической партии и Союза поль­ских патриотов в СССР.

22 июля 1944 г. ПКНО опубликовал Манифест - про­грамму строительства народно-демократического государ­ства. Он призвал польский народ продолжать борьбу до победоносного окончания войны, отвергал антидемократи­ческую Конституцию 1935 г., провозглашал демократиче­ские свободы, закрепляя положение КРН как высшего вла­стного органа, призывал к созданию народного админист­ративного аппарата, милиции, объявлял о мобилизации мо­лодежи призывного возраста в армию. Вместе с тем Мани­фест провозглашал проведение социально-экономических реформ - неотлагательную экспроприацию земли у поме­щиков и передачу ее трудовому крестьянству, а также передачу в руки государства крупных промышленных и торговых предприятий, банков, транспорта и лесов. Одно­временно было создано единое Войско Польское (в которое вошли польская армия, сформированная ранее в СССР, и Армия Людова).

На развитие политических событий в Польше оказы­вало большое влияние и эмигрантское правительство, соз­данное в Лондоне, продолжавшее пользоваться поддерж­кой значительной части населения страны, а также распо­лагавшее боевой силой в лице главным образом регулярной Армии Крайовой и некоторых вооруженных отрядов. Об­становка, сложившаяся в самой Польше и вокруг нее, по­требовала заключения соглашения между КРН и эмигрант­ским правительством о создании правительства национального единства Польши, в которое вместе с бывшим главой эмигрантского правительства С. Миколайчиком вошли 4 представителя буржуазных партий, а коммунисты зани­мали лишь половину из 14 мест.

На особенности процессов установления народно-демо­кратической власти в Румынии и Венгрии оказало влияние то обстоятельство, что в годы второй мировой войны эти страны были вовлечены в гитлеровский блок.

Национальный фронт - широкая коалиция антифаши­стских социально-политических сил был создан в Венг­рии лишь в декабре 1944 г., когда Советская Армия прибли­зилась к ее государственной границе и начал разваливать­ся гитлеровский блок. Тогда же в г. Дебрецене открылось Временное национальное собрание, создавшее Временное национальное правительство.

Патриотический антифашистский фронт в Румынии был создан в 1943 г. В него вошел наряду с коммунистами и ряд других партий и организаций: Союз патриотов, объеди­нивший городскую мелкую буржуазию и интеллигенцию, Фронт земледельцев - крестьянская организация, возглав­ляемая П. Гроза, и др.

Более широкая политическая коалиция, в которую на­ряду с вышеназванными политическими партиями и орга­низациями вошли социал-демократы и так называемые ис­торические - национал-цэронистская и национал-либераль­ная партии, была создана летом 1944 г.

Эти партии обязались бороться за заключение переми­рия, за установление в стране демократического строя, свер­жение военно-фашистской диктатуры Антонеску. После восстания 23 августа 1944 г. против правящего режима и освобождения страны советскими войсками в Румынии началось установление народно-демократической власти. В стране первое время сохранялась монархия.

Значительно позднее и при других обстоятельствах народно-демократическая власть утвердилась в восточной части Германии, будущей ГДР. Важнейшей особенностью развития Германии после освобождения явилась острая борь­ба различных социально-политических сил вокруг вопроса о создании единого независимого демократического государ­ства, на которую мощное и разноплановое воздействие ока­зывали внешние факторы, интересы оккупационных дер­жав.

Образование Германской Демократической Республи­ки в восточной части страны явилось ответом на осуществ­ленное ранее создание Федеративной Республики Герма­нии. 7 октября 1949 г. Немецкий народный совет, представ­лявший политические и общественные организации Восточ­ной Германии, провозгласил себя временной Народной па­латой и ввел в действие Конституцию ГДР.

Создание нового государственного аппарата. Интен­сивный процесс создания нового государственного аппара­та начался во всех 8 странах вместе с развитием револю­ционных событий, так как бывшие органы власти и управ­ления, карательный аппарат находились здесь в руках немецких или итальянских захватчиков или их пособни­ков (в государствах - сателлитах Германии). Распад от­дельных частей государственного аппарата, прежде всего армии, полиции, начался под ударами наступающей Со­ветской Армии, партизанских отрядов, народно-освободи­тельных армий.

Вместе с тем темпы и пути реорганизации старого го­сударственного аппарата и создание новых органов власти не были одинаковы. В Румынии, например, эти процессы начались значительно позже, чем в Болгарии или Югосла­вии.

Строительство нового государственного аппарата нача­лось во всех странах с возникновения центральных и мест­ных органов народных фронтов, которые стали выполнять функции органов власти на освобожденной территории. В ряде вышеуказанных стран возникновение новых органов власти на местах опережало в силу тех или иных причин создание центральных органов власти. Так, например, в Польше во второй половине 1944 г. в общинах, районах, вое­водствах стали действовать национальные советы не только на освобожденной территории, но и на территории, занятой фашистами.

Задачей первостепенной важности стало создание ме­стных органов власти и в Восточной Германии, где не было временного правительства, а функции центрального аппа­рата управления сосредоточивались первое время в руках Советской военной администрации в Германии (СВАГ). Ландтаги земель призваны были создавать необходимые усло­вия для жизни людей: распределяли продовольствие, вос­станавливали транспорт и пр. Здесь первые выборы были проведены осенью 1946 г. в органы местного самоуправле­ния: общинные, окружные, в ландтаги земель.

Отличительной чертой, как местных органов власти, так и временных правительств была их партийная неоднород­ность. Они опирались на союз различных социально-поли­тических сил. В Польше и Венгрии в первых революцион­ных правительствах, например, были представлены 4 пар­тии, в Болгарии, Югославии и Румынии - 5, в Чехослова­кии - 6 партий.

Первоочередность замены или существенной реорга­низации тех или иных звеньев государственного аппарата зависела от политической обстановки в той или иной стра­не. Нестабильность внутренней ситуации весной 1945 г. в Польше привела, например, к быстрому созданию народ­ной милиции. В Восточной Германии уже летом 1945 г. ко­ренной перестройке подверглись суды. Ликвидировались фашистские чрезвычайные суды, очищались от фашист­ских элементов старые общинные, городские и участковые суды. В августе 1945 г. здесь было создано Центральное управление юстиции, которое должно было координиро­вать всю деятельность по созданию системы демократиче­ских, правоохранительных органов. Процесс создания но­вых органов управления был связан с денацификацией, чисткой их от фашистских элементов и военных преступ­ников.

Вместе с тем чистка государственного аппарата со­провождалась и явными перегибами, преследовала не все­гда демократические, а скорее узкопартийные цели. В ходе ее закладывались основы будущей разветвленной сети органов службы безопасности, пронизавших впоследствии все звенья государственной власти. В 1946 г. из болгарской армии было, например, уволено значительное число лиц из старого офицерского корпуса, в армии впредь запреща­лось служить лицам, признанным виновными в вовлече­нии Болгарии в мировую войну, а также лицам "с фашист­скими, реставраторскими и антидемократическими взгля­дами".

Вместе с тем народной властью в одних случаях в боль­шей, в других случаях в меньшей мере использовались пер­вое время не только отдельные звенья старого государст­венного аппарата, но и старые конституции с парламент­скими учреждениями, правилами формирования прави­тельств партиями, располагавшими большинством мест в парламенте, возможностью пропорционального привлечения в состав правительств представителей различных партий и пр. Сохраняла свое действие Конституция 1920 г. в Чехо­словакии, в Польше - Конституция 1921 г.

Старые конституции подвергались при этом тем или иным изменениям, например, упразднялись верхние пала­ты парламентов (создание в 1946 г. однопалатного сейма в Польше, ликвидация сената в Чехословакии). Кроме Чехо­словакии, Польши, 'Восточной Германии первое время мо­нархия сохранялась во всех других странах. Республикан­ская форма правления утвердилась в Югославии в ноябре 1945 г., в 1946 г. - в Албании, Венгрии и Болгарии и только к концу 1947 г. – в Румынии.

Были использованы и старые демократические изби­рательные законы, при этом не вводилось никаких ограни­чений избирательных прав по классовому принципу. От участия в выборах на первом этапе революционного про­цесса отстранялись лишь лица, сотрудничавшие с оккупан­тами, а также лица, осужденные народными судами или национальными комитетами (в Чехословакии) и пр. Более того, в ряде случаев старые избирательные законы изменя­лись в сторону их большей демократизации. Так, на основа­нии закона 1945 г. о выборах в Народное собрание Болгарии избирательные права были предоставлены военнослужащим, возрастной ценз был снижен с 21 до 19 лет для избирателей и с 30 до 23 лет для избираемых. Новый закон устанавливал свободу и добровольность участия в выборах, предоставлял право выдвижения кандидатов политическим партиям, комитетам Отечественного фронта и любой группе граждан, состоящей не менее чем из 10 избирателей.

Первые после революции парламентские выборы состоя­лись в Албании, Болгарии, Венгрии и Югославии в 1945 г., в Румынии, Чехословакии и в Восточной Германии (здесь - в местные органы власти) - в 1946 г., в Польше - в 1947 г. Выборы в большинстве, но не во всех странах укрепили пози­ции левых сил. В результате первых парламентских выборов в Венгрии в ноябре 1945 г. коммунисты и социал-демократы получили вместе только 34% голосов, а большинство избира­телей проголосовали за Партию мелких сельских хозяев.

Аграрные реформы. Первыми социально-экономически­ми преобразованиями, которые привели к коренным изме­нениям социальных структур народно-демократических стран, стали аграрные реформы. В ходе их проведения во всех странах (кроме Болгарии, где не было помещичьего землевладения) было уничтожено крупное землевладение, безземельные и малоземельные крестьяне получили землю.

Различные темпы и формы проведения аграрной ре­формы зависели от расстановки социально-политических сил в каждой из восьми стран. В Польше, например, проведение земельной реформы началось уже в 1944 г., в Албании, Венг­рии, Восточной Германии, Румынии, Чехословакии, Юго­славии - в 1946 г.

В большинстве стран реформы проводились поэтапно, но первоочередной задачей везде была экспроприация зе­мельной собственности, принадлежащей фашистам, бывшим военным преступникам, лицам, сотрудничавшим с нациста­ми. Несмотря на то, что уже в ходе первого этапа проведе­ния аграрных реформ часть земли переходила в руки госу­дарственных хозяйств и предприятий, а законом поощря­лось кооперирование крестьян, частная собственность на землю не была отменена.

В это время (за исключением Болгарии и Албании) зе­мельные реформы не были направлены на ограничение кре­стьянских хозяйств. Вслед за экспроприацией земель, при­надлежащих фашистскому государству, военным преступ­никам, ограничивалось помещичье землевладение. В круп­ных крестьянских хозяйствах запрещались применение на­емной рабочей силы для обработки земли, сдача земли в аренду и пр. Земельные излишки экспроприировались, как правило, с выплатой за них компенсации государством.

Так, проведение земельной реформы в Польше нача­лось еще до конца войны, в сентябре 1944 г., когда декретом ПКНО была предусмотрена передача государству земель, принадлежащих немецким оккупантам и их пособникам, а также помещичьих имений, превышающих 50 га пахотной земли или 100 га общей земельной собственности. Отличи­тельной чертой аграрной реформы в Польше была безвоз­мездная экспроприация вышеуказанных земель, которые передавались безземельным или малоземельным крестья­нам за небольшую плату или бесплатно.

В Чехословакии аграрная реформа не была с самого начала столь радикальна, проводилась в три этапа и не сразу привела к ликвидации даже помещичьего землевла­дения. В 1945 г. была конфискована земельная и другая сельхозсобственность немецких и венгерских помещиков, а также чешских и словацких помещиков, сотрудничав­ших с нацистами. По закону 1947 г. предусматривалось ограничение всего крупного землевладения до 150 га пахот­ной и 250 га всей другой земли за счет выкупа излишков земли и распределения их среди малоземельных крестьян и сельскохозяйственных рабочих. И только закон 1948 г. предусматривал конфискацию всех земельных участков, превышающих 50 га.

В соответствии с буржуазно-демократическим харак­тером мероприятий начального этапа революции в Румы­нии первый закон об аграрной реформе, принятый здесь в начале 1945 г., в качестве своей главной цели ставил "соз­дание крепких, здоровых и производительных хозяйств, которые являются частной собственностью тех, кто ими владел". Выполнение этих целей связывалось с увеличени­ем площади пахотных земель малоземельных крестьян (имеющих менее 5 га земли) и наделением землей беззе­мельных крестьян за счет экспроприации земель, принад­лежащих лицам, сотрудничавшим с фашистами, военным преступникам, а также излишков земли, превышающих 50 га. При этом исключались земли, принадлежащие королю, церк­ви, ряду публичных учреждений и пр. Земельные участки до 5 га распределялись среди нуждающихся за плату, кото­рая вносилась в рассрочку в течение 10-20 лет. Получен­ные участки не могли быть проданы, арендованы или зало­жены за долги. В Румынии остатки крупного землевладе­ния сохранялись до 1949 г. В собственность государства после ликвидации монархии перешли и земли королевской семьи.

Болгарский Закон о трудовой земельной собственности 1946 г. исходил из главного принципа: "земля должна при­надлежать тем, кто ее обрабатывает". По закону право соб­ственности на обрабатываемую землю ограничивалось, как правило, 20 га, а право на получение дополнительного участка земли предоставлялось лицам, занятым крестьянским трудом, имеющим участок меньше 5 га.

В соответствии с антимилитаристскими и антинацист­скими целями Потсдамских соглашений 2 августа 1945 г. в 1945-1946 гг. была проведена аграрная реформа и в Вос­точной Германии. В ходе ее была ликвидирована экономи­ческая основа реакционного прусского юнкерства, конфи­скованы все владения военных преступников, а также зе­мельные владения, превышающие 100 га земли. Это дало возможность передать землю в распоряжение малоземель­ных крестьян, переселенцев, народных имений.

На первом этапе революционных преобразований не ставилась задача повсеместного кооперирования крестьян. Лишь в Болгарии этот вопрос встал очень рано в связи с земельным голодом. Кооперирование крестьян, проходив­шее в этих странах путем перехода от простейших форм кооперации (сбытовой, потребительской) к трудовым сель­скохозяйственным кооперативам, широким фронтом стало проводиться с конца 40-х гг. С ним связывалось "строитель­ство социализма" на селе. Кооперирование крестьян было завершено в основном в НРБ в конце 50-х гг., в ВНР, ГДР, ЧССР - в конце 60-х гг. и везде сопровождалось негатив­ными последствиями.

Насильственное создание производственных коопера­тивов в Польше, без должного учета сложившихся аграр­ных отношений, экономических, политических, культурно-бытовых, психологических факторов, привело к тому, что здесь в 1956 г. значительная часть производственных коо­перативов распалась, а главным поставщиком сельскохо­зяйственной продукции осталось индивидуальное хозяйст­во (на долю которого в конце 70-х гг. приходилось 80% всех сельскохозяйственных площадей).

Массовое кооперирование крестьян в целях "создания социалистических отношений на селе", ликвидации част­ной (как "эксплуататорской") собственности, проводившее­ся сначала в Югославии, было прервано в начале 50-х гг. В 1963 г. в Югославии большинство трудовых коллективов было распущено или реорганизовано в кооперативы снабженческо-сбытового характера.

Там же где трудовые кооперативы сохранялись, порядки ужесточались. Если сначала в ЧССР, ВНР и других странах доходы между членами сельскохозяйственных кооперати­вов распределялись в зависимости не только от затрачен­ного труда, но и от внесенного земельного пая, то впослед­ствии этот порядок выплат был отменен, при этом крестья­нин потерял право выхода из кооператива вместе с наделом.

Таким образом, при формальном сохранении прав кре­стьян на землю у них была отнята возможность реализации этих прав. Негативные последствия отчуждения крестьян от земли стали все больше проявляться и в тех странах (ГДР, ЧССР, ВНР), где были созданы рентабельные коопе­ративные хозяйства, а индивидуальный сектор не переста­вал вносить свой вклад в обеспечение населения продукта­ми питания. Они проявлялись во все большем отставании уровня развития сельскохозяйственного производства от развитых капиталистических стран.

Национализация промышленности. Наряду с аграр­ной реформой в восточноевропейских странах была прове­дена национализация промышленности и банков.

Возможность обобществления собственности во имя "общего блага", с предварительным и справедливым возме­щением, закреплена во всех западноевропейских конститу­циях. Цели и задачи национализации зависят, прежде всего от того, какая модель экономики господствует в той или иной стране - рыночная, как в капиталистических стра­нах, или государственная (огосударствленная), как в стра­нах тоталитарного социализма, какие применяются глав­ные регуляторы экономических процессов - рыночные, при определенном вмешательстве государства в сферу экономики, или тотально-государственные, с помощью админи­стративно-командных методов, жесткого планирования, распределения и пр.

Социалистическая доктрина изначально исходит из идеологических критериев деления собственности на частную ("эксплуататорскую") и общественную ("неэксплуата­торскую"), а также собственность на средства производства (в том числе частную) и на средства потребления и пр. При этом постулируется, что эксплуатация человека человеком может быть уничтожена, только если средства производст­ва будут в обобществленной или в частной трудовой собст­венности. В соответствии с этими идеологическими уста­новками в обществе тоталитарного социализма ликвидируется свобода и равноправие различных форм собственно­сти.

Национализация в восточноевропейских странах, уско­ренная послевоенной разрухой в промышленности, очень рано перешла на социалистические рельсы. Сразу же после освобождения почти во всех странах было конфисковано имущество, принадлежавшее германскому рейху и военным преступникам, а предприятия оккупантов и коллаборацио­нистов секвестированы, подчинены рабочему контролю, за­тем национализированы. Эти меры, носившие открыто вы­раженный карательный характер, способствовали тому, что в собственность народно-демократического государства за непродолжительное время перешли иностранный капитал, ключевые отрасли промышленности, финансовые учрежде­ния.

Несмотря на то, что, на первом этапе интересы местной городской буржуазии в большинстве стран непосредствен­но не затрагивались, уже в это время национализация при­обрела антикапиталистическую направленность. В Болга­рии и Югославии национализация началась еще в 1944 г. и с самого начала была значительной по объему.

Переходу в собственность государства промышленных предприятий в Болгарии способствовало и наличие госу­дарственной собственности до революции (в руках госу­дарства уже в это время было сосредоточено 87% добычи угля, 73% производства электроэнергии, 75%; кредитно-банковских учреждений, весь железнодорожный транспорт и пр.). Еще в условиях войны с Германией здесь был уста­новлен рабочий контроль над производством, ценами и рас­пределением продуктов, введена государственная регла­ментация условий производства, распределения сырья и топлива, единовременный налог на прибыли военного вре­мени и пр.

В 1945 году по приговору суда было конфисковано имущество всех военных преступников, в 1946 г. - дви­жимое и недвижимое имущество, приобретенное "путем спекуляции и иным незаконным способом". В том же году в собственность государства перешли средства и имуще­ство всех страховых обществ, в 1947 г. - табачной промышленности (с возмещением). В конце 1947 г. Великим народным собранием был принят Закон о национализа­ции частных промышленных и горнорудных предприятий, проведение в жизнь которого привело к тому, что в 1948 г. в руках частного капитала оставалось не более 5% пред­приятий.

В Югославии законы, принятые осенью 1944 г. и летом 1945 г., объявили собственностью государства имущество лиц, сотрудничавших с оккупантами или находившимися в эмиг­рации. После же принятия закона 1946 г. о национализации промышленности 90% промышленности, финансовые учре­ждения, транспорт, оптовая торговля, частично розничная перешли в руки государства. Еще раньше, в 1945 г., здесь был установлен государственный контроль над внешней торговлей.

Национализации промышленности в Польше требова­ла разруха, вызванная войной. Здесь было разрушено поч­ти 70% промышленных предприятий. Этому способствовало и то обстоятельство, что на долю иностранного капитала, в основном германского, в польской экономике приходилось 2/3 всех капиталовложений, а в отдельных ее отраслях, например в нефтяной, он господствовал безраздельно. Го­сударственный контроль над крупными и средними пред­приятиями, транспортом был установлен здесь еще до при­нятия соответствующих законодательных актов. Декретом от 2 марта 1945 г. устанавливался рабочий контроль над значительным числом "брошенных и оставленных" пред­приятий.

Эти революционные меры получили правовую основу в Законе о национализации промышленности 1946 г., который носил столь радикальный характер, что впоследствии в него были внесены лишь некоторые дополнения (в 1948 г. - об окончательном переходе всех банков в руки Министерства финансов, в 1951 г. - о национализации аптек и в 1955 г. - судов каботажного судоходства).

В отличие от трех вышеперечисленных стран национа­лизация в других странах проходила поэтапно. Так, в Чехословакии, прежде всего, была проведена национализация, предусмотренная Кошицкой программой. На основе президентских декретов, принятых в 1945 г., были национализи­рованы горные, энергетические, металлургические, хими­ческие предприятия, банки, акционерные и страховые общества. После 1948 г. началась всеобъемлющая национали­зация частного капитала, приведшая к тому, что в руки го­сударства перешло 95% всей промышленности Чехослова­кии, банки, страховые общества, внешняя торговля, внут­ренняя оптовая торговля и пр. Изменился и характер национализированных предприятий. Если раньше они наряду с частными были субъектами рыночных отношений, то по­сле 1948 г. - государственными предприятиями бюрокра­тического типа, принадлежащими различным ведомствам, деятельность которых подлежала строгому планированию и государственному контролю.

Более медленными темпами шла национализация в Румынии, где до провозглашения в 1947 г. республики был национализирован только Румынский банк, управление которым вверялось назначенному королем Совету. Кроме того, предусматривалось полное возмещение стоимости акций банка его акционерам. Был установлен государст­венный и рабочий контроль над рядом частных предпри­ятий. До 1948 г. удельный вес государственной собствен­ности здесь был незначителен, даже в отраслях тяжелой промышленности: в металлургической он составлял лишь 20%, в металлообрабатывающей - 30% и пр. Летом 1948 г. был принят Закон "О национализации промышленных, банковских, страховых, горнорудных и транспортных предприятий", дополненный в 1948 г. Законом "О нацио­нализации железных дорог". Проведение этих законов в жизнь привело к тому, что в 1952 г. 97% предприятий стало государственной собственностью.

Особыми путями проходило обобществление промыш­ленности в Восточной Германии. Во исполнение Потсдамских соглашений от 2 августа 1945 г. в течение 1945-1946 гг. Со­юзный контрольный совет в Германии принял ряд юриди­ческих актов, в том числе Закон от 20 ноября 1945 г. о кон­фискации имущества, принадлежащего акционерному об­ществу "И.Г. Фарбениндустри", и Закон от 20 декабря 1945 г. о наказании лиц, виновных в военных преступлениях, пре­ступлениях против мира и против человечности, предусмат­ривающий в числе прочего конфискацию имущества упо­мянутых лиц.

В полном соответствии с этими актами в Восточной Германии был наложен секвестр на имущество, принадле­жащее гитлеровскому рейху, военным преступникам, гер­манским военным учреждениям, а также конфисковано имущества фашистской партии. Секвестированная собствен­ность была передана СВАГ в 1946 г. сначала в управление, а затем в собственность немецких земель. Всего в 1946 г. было передано 9281 предприятие, что и составило основу государственного сектора в промышленности Восточной Германии.

Впоследствии вплоть до 1953 г. в собственность госу­дарства ГДР было передано большое число предприятий, которые являлись по распоряжению оккупационных вла­стей, советской собственностью, в том числе ряд промыш­ленных предприятий, перешедших к СССР в счет уплаты репараций.

Вместе с тем следует отметить, что в ГДР последую­щее обобществление частной собственности в промышлен­ности и торговле не проводилось так радикально, как в дру­гих восточноевропейских странах. Вплоть до объединения с ФРГ 40% предприятий общественного питания, четвертая часть торговли оставались в частных руках.

С конца 40-х - начала 50-х гг. главные цели экономи­ческой политики в восточноевропейских странах стали прямо связываться с созданием "материально-технической базы социализма", с индустриализацией промышленности на ос­нове общегосударственного планирования, которое началось с введения первых кратковременных планов восстановления промышленности: в Румынии годичного, в Чехословакии двух­годичного, в Польше трехгодичного (на 1947-1949 гг.), сме­нившихся впоследствии пятилетними планами. Один из пер­вых пятилетних планов "создания материально-технической базы социализма" был принят в Югославии, главными за­дачами плана была индустриализация и электрификация страны, превращение ее из аграрной в "развитое индустри­ально-аграрное социалистическое государство".

План не был выполнен в отведенные сроки из-за край­ней отсталости экономики, нехватки кадров и был продлен до 1952 г. С 1953.г., в связи со значительным изменением принципов управления народным хозяйством, предоставле­нием широкой хозяйственной самостоятельности промыш­ленным предприятиям, система планирования Югославии претерпела существенные изменения. Задачи центральных государственных органов стали ограничиваться установле­нием главных направлений экономического развития, планированием общегосударственных пропорций производства и распределения. С 1953 по 1957 г. здесь предусматривались лишь годичные планы.

Проведение политики индустриализации, жесткого цен­трализованного планирования на первых порах принесло несомненные плоды, особенно в деле послевоенного восста­новления народного хозяйства, в создании некоторых но­вых отраслей промышленности, связанных в значительной части с оборонными предприятиями. Произошел заметный рост общего объема производства, прежде всего в тяжелой промышленности, выплавки чугуна, стали, добычи угля, про­изводства электроэнергии.

В течение первых двух десятилетий (1945-1965) из пре­имущественно сельскохозяйственных (кроме ГДР и ЧССР) большинство восточноевропейских стран превратились в индустриально-аграрные, в которых был накоплен значи­тельный производственный и научно-технический потенциал. Это, однако, не сопровождалось соответствующим подъе­мом жизненного уровня населения. Росту производства не соответствовало и повышение качества продукции, что ста­ло особенно заметным с середины 60-х гг., когда экстенсив­ная экономика исчерпала свои возможности. С этого време­ни стало все более заметным падение темпов роста, сниже­ние эффективности общественного производства, привед­шее впоследствии к застою, который на фоне быстрого раз­вития мира капитализма стал перерастать в значительное отставание, особенно заметное в новых отраслях и прогрес­сивной технологии. Административно-командная система управления экономикой зашла в тупик, приводила ко все более углубляющемуся экономическому и политическому кризису, попытки преодоления которого с помощью неэф­фективных, непоследовательных экономических и полити­ческих реформ оказались безрезультатными.

Так, например, экономическая реформа в Венгрии, на­целенная на расширение самостоятельности промышленных предприятий, хозрасчет, была начата еще в 1968 г., но сис­тема нормативного управления промышленными предпри­ятиями, основанная на жестком распределении и использо­вании прибыли, сдерживала развитие таких стимулов про­мышленного прогресса, как рыночные отношения, конку­ренция и др. Не привел к желаемому эффекту и "само­управляющийся рыночный социализм" в Югославии из-за искусственного дробления промышленности, введения край­не обременительных налогов, на погашение которых шли почти все доходы предприятий. Начавшийся процесс экономических и политических реформ в Чехословакии в 1968 г. был остановлен прямым вооруженным вмешательством из­вне. Провал всех этих реформ приводил ко все большему убеждению народов этих стран в невозможности выхода из тупика без полного устранения тоталитарных экономиче­ских и политических порядков.

Конституционное законодательство. Нарастающие темпы создания тоталитарного общества и государственной власти находили непосредственное отражение в конститу­ционном законодательстве восточноевропейских стран. Пер­вые конституции государств Центральной и Восточной Ев­ропы были приняты во второй половине 40-х - первой по­ловине 50-х гг.: в Югославии и Албании - в 1945 г., в Болгарии - в 1947 г., в Чехословакии и Румынии - в 1948 г., в Венгрии и ГДР - в 1949 г., в Польше - в 1952 г. В Румынии в 1952 г. была принята вторая Конституция.

Конституциям Венгрии 1949 г. и Польши 1952 г. пред­шествовали переходные законы, закрепившие принципы формирования и деятельности государственного аппарата. Так, Закон о государственном строе 1946 г. Венгрии объяв­лял о ликвидации монархии, о создании Венгерской Народ­ной Республики, не затрагивая ее социально-экономических основ. Принятая вслед за этим Конституция 1949 г. закрепляла уже в качестве экономической основы общества со­циалистическую собственность на средства производства.

В 1947 году был принят конституционный закон о струк­туре и компетенции высших органов Польской Республики (Малая конституция), определивший принципы организации законодательного Сейма и его компетенцию. Прошло несколь­ко лет, прежде чем в 1952 г. была принята Конституция Поль­ши, провозгласившая целью "республики трудящихся" "осу­ществление великих идей социализма".

Все конституции конца 40-х, - начала 50-х гг. были проникнуты духом классовой розни и нетерпимости, опре­деляя "классовую сущность государства" как "государства Рабочих и трудящихся крестьян". Так, в Конституции ПНР (ст. 1), Конституции ВНР (ст. 2) отношения классов в связи с политической властью фиксировались формулой "союза рабочего класса с трудовым крестьянством под руководством рабочего класса".

Закрепляя структуру государственного аппарата, ор­ганов государственной власти, конституции провозглаша­ли, что органы власти и управления (все больше подме­нявшиеся на деле партийными органами) должны опираться "на сознательное и активное содействие широких трудя­щихся масс" (ст. 5 Конституции ПНР), способствовать ак­тивному участию трудящихся в руководстве "государст­венными и общественными делами" (ст. 32 (4) Конститу­ции ВНР).

Все конституции исходили из организационно-право­вого принципа единовластия Советов (в том числе и Нацио­нальных собраний), которым формально отводилась роль полновластных органов власти в центре и на местах. Так, высшим органом государственной власти, по Конституции ВНР, являлось однопартийное Государственное собрание, которое избирало Президиум ВНР и Совет Министров. По такой же схеме строились и системы высших органов госу­дарственной власти в других конституциях.

При "полновластии Советов", как правило, лишь одоб­рявших вводимые в форме законов решения Политбюро правящих партий, которые по ряду важнейших вопросов общественной жизни принимали решения и без всякого правового оформления, исключался политический плюра­лизм, формирующий такой мощный рычаг воздействия на власть, как общественное мнение.

С начала 60-х гг. вместе с утверждением "основ социа­лизма" (а в ГДР в 1968 г. и в Болгарии в 1971 г. было уже заявлено о создании, как в СССР, "развитого социалистиче­ского общества"), в условиях сложившихся административ­но-командных систем управления, когда утвердилась фак­тическая монополия на политическую власть правящих ком­мунистических партий, начался процесс замены старых кон­ституций новыми или внесения в старые конституции су­щественных изменений и дополнений.

В ЧССР новая Конституция была принята в 1960 г., в СРР - в 1965 г., ГДР - в 1968 г., НРБ - в 1971 г., СФРЮ - в 1974 г., существенно обновлена была в 1972 и 1983 гг. Кон­ституция ВНР 1949 г., в Конституцию ЧССР в 1968, 1970 гг. были внесены важные поправки, неоднократно с 50-х до 80-х гг. вносились поправки в Конституцию Польши 1952 г. и пр.

Конституции отразили общую тенденцию существен­ного расширения рамок конституционного регулирования всего общественно-политического строя. В них закрепля­лись принципы организации и функционирования полити­ческих систем, взаимодействия партий, общественных ор­ганизаций, трудовых коллективов. Характерной чертой этих конституций было развернутое закрепление места марксистско-ленинских коммунистических и рабочих партий как главных политических институтов, единственной "руково­дящей и направляющей силы" общественной и государст­венной жизни. Так, Конституция НРБ 1971 г. своей первой статьей провозглашала: "Руководящей силой в обществе и государстве является БКП".

Вместе с тем в конституциях ГДР, НРБ, ЧССР, ПНР формально признавалась многопартийность, при этом под­черкивалась важность массовых общественно-политических объединений и движений типа народных фронтов.

Исходя из утверждения о победе социализма в об­ласти экономики, конституции указывали на экономиче­скую основу социалистического общества - обществен­ную собственность на средства производства (выступаю­щую в двух формах: государственной (общенародной) и кооперативной), о планировании развития народного хо­зяйства, которому отводилась роль важнейшей функции государства, и пр.

Конституционные изменения в системе органов госу­дарственной власти выразились в замене президентов (НРБ, СРР) президиумами (ГДР), государственными советами, со­став которых, так же, как и кандидатуры президентов, там, где они сохранялись, автоматически одобрялся парламен­тами, так как непосредственно выдвигался руководящими органами коммунистических партий, что находило прямое правовое закрепление, например, в правительственном рег­ламенте Румынии.

При этом роль государственных советов увеличива­лась, как, например, в Болгарии, где он в качестве посто­янно действующего органа наделялся широкими полномо­чиями по управлению страной и осуществлению задач, вы­текающих из решений Народного собрания. Государствен­ный совет Болгарии должен был контролировать и координировать деятельность всех государственных органов, имел право требовать от них отчета о выполнении реше­ний Народного собрания. Расширялась формально компетенция Государственного совета и по Конституции ВНР в редакции 1972 г. путем закрепления за ним таких полно­мочий, как обсуждение и утверждение правительственных программ, отчетов об исполнении государственного бюд­жета, права ратификации от имени ВНР международных договоров и пр.

За президиумами, государственными советами призна­валось и право самостоятельного нормотворчества в форме актов, имеющих силу закона, с их последующим утвержде­нием законодательными органами, что стало своеобразной альтернативой делегированного законодательства, не при­знаваемого в социалистических странах.

Как и в предшествующих, во всех конституциях закре­плялся широкий перечень прав и свобод граждан. Более того, он был дополнен новыми формальными правами, со­провождался устранением ряда ограничений. Так, напри­мер, в Конституции ВНР 1972 г. было сформулировано по­ложение о праве каждого гражданина участвовать в управ­лении общественными делами, вносить в государственные и общественные организации предложения и устанавливать обязанность этих организаций рассматривать их. Все кон­ституции, при наличии, как правило, одного кандидата в избирательных списках, закрепляли всеобщее избиратель­ное право. В ГДР, СРР, ЧССР, СФРЮ было отменено лише­ние избирательного права по суду. Декларировалась свобо­да творческой деятельности и пр.

Права граждан при этом сопровождались широким кру­гом обязанностей: соблюдать конституцию и законы, охра­нять Родину и социалистическую собственность, добросо­вестно выполнять общественные поручения и пр.

Среди прав и свобод главными считались социально-экономические права на труд, бесплатное медицинское об­служивание, образование, свободу "от эксплуатации чело­века человеком"**.

Нельзя не отметить, что признание права на труд и другие социальные права, которые в западных странах часто за­креплялись в виде принципов государственной политики, соз­давали уравнительную минимальную защищенность человека, и они реально действовали по сравнению с политическими правами. Но привычка полагаться на социальные гарантии, полная зависимость от патерналистского государства порож­дали безынициативность, незаинтересованность в результа­тах своего труда, социальную инертность, и, в конечном счете, низкую эффективность производства, сопровождаемую хищ­ническим расточительством национальных богатств, нанесе­нием непоправимого вреда окружающей среде и пр.

При обилии декларативных демократических положе­ний в конституциях не предусматривалось, например, соз­дание ни органов конституционного контроля, как несовмес­тимых с принципом единства государственной власти и ос­нованном на нем принципом верховенства Советов, ни орга­нов конституционного правосудия по защите прав граждан.

Только в условиях кризиса тоталитарных систем в ряде восточноевропейских стран, в 70-х гг. в Югославии, затем в Венгрии, Чехословакии и Польше начинают создаваться ор­ганы конституционного правосудия. В Польше, например, в условиях политического кризиса 80-х гг. был принят ряд но­вых законоположений о составе и полномочиях Верховной контрольной палаты при польском Сейме, о Государствен­ном и Конституционном трибунале, об общественном защит­нике гражданских прав, о референдуме и пр.

Разрыв между словом и делом, между формальной и действительной конституциях в разделах о правах и свобо­дах граждан проявился особенно ярко. Это можно проил­люстрировать отсутствием гарантий многих свобод, напри­мер, свободы слова и печати при существовании жесточай­шей цензуры, свободы художественного творчества, допус­каемой в узких границах апологии существующего строя, официальной идеологии, гарантий "прав национальных мень­шинств", которые, например, в Болгарии в 80-х гг. не стали препятствием насильственного обращения, по директивам ЦК БКП, болгарских турок (а это 9,2% всего населения стра­ны) в "болгар", что и привело к их массовому бегству в Турцию.

Грубые нарушения или ограничения прав и свобод гра­ждан, засилие партийно-бюрократической верхушки, коррупция, незаконные привилегии "номенклатуры" порожда­ли социальную напряженность, усиливали нарастание на­родного движения протеста, что и привело в конце 80-х - начале 90-х гг. к новой волне революционных выступлений в восточноевропейских странах.

Крах тоталитарных режимов в ходе демократических революций 1989-1990 гг. В течение 1989 г., особенно в по­следние месяцы, в странах Центральной и Восточной Евро­пы произошли важные революционные события, положив­шие начало длительному периоду глубоких общественно-экономических и политических перемен, которые по мас­штабу этих перемен носят характер демократических ре­волюций.

Это были революции, которые ставили своими задача­ми разрушение политических и экономических структур, закрепляющих состояние социально-экономического тупи­ка, восстановление общечеловеческих механизмов прогрес­са, ликвидацию тоталитарных политических режимов и гру­бых ограничений или нарушений прав и свобод, утвержде­ние общепринятых в мире принципов демократии.

Отличительной особенностью этих революций в боль­шинстве стран: Польше, Венгрии, Югославии, Чехослова­кии был их мирный характер (что дало, например, основа­ние назвать революцию в Чехословакии "бархатной"), ибо в ходе их на базе общих ценностей шли поиски компромисса, консенсуса "гражданских форумов", "круглых столов", в ко­торых участвовали представители государственной власти, партий, политических движений, способствовавшего нена­сильственному переходу к новому общественному и госу­дарственному строю, демонтажу партийно-государственно-бюрократической системы управления. Острота противоре­чий и социальной конфронтации, темпы революционных перемен, непосредственные поводы начала революционных событий 1989-1990 гг. были разными в этих странах. Там, где формирование некоммунистических и антикоммунисти­ческих движений, партий и организаций позволяло исполь­зовать политические методы решения обострявшихся кон­фликтов, там обошлось без деструктивных выступлений народных масс. Здесь, как правило, проявились тенденции к самореформированию коммунистических партий путем уступок демократическому движению, провозглашению ими новых лозунгов и концепций. Там, где проявлялась особая жестокость и негибкость коммунистических режимов, рез­ко возрастала конфронтация, более длительным становил­ся и период политической нестабильности.

В Польше, например, где революционные события на­растали с начала 80-х гг., а правящие круги вынуждены были идти на уступки оппозиции, диалог между правящей партией и оппозицией в форме "круглого стола" привел к соглашению о проведении парламентских выборов на осно­ве политического плюрализма. Была легализована главная оппозиционная сила существующему режиму - движение "Солидарность", в июле 1989 г. были проведены свободные выборы, на которых правящая партия (ПОРП) потерпела поражение и к власти пришла оппозиция.

Наиболее плавной и мирной стала венгерская револю­ция в силу постепенного назревания здесь кризисных яв­лений, неудавшегося революционного выступления 1956 г. и последовавшего за ним более чем тридцатилетнего пе­риода поисков выхода из экономического тупика с помо­щью реформ и относительной либерализации политиче­ского режима.

В Венгрии, особенно к концу социалистической эпохи, существовала многопартийность, был ослаблен тотальный контроль над словом и печатью (с середины 60-х гг., напри­мер, здесь была упразднена предварительная цензура, а ответственность за "крамольные выступления" прессы це­ликом перекладывалась на редакторов), большей свободой деятельности обладали профсоюзы, владельцы частных предприятий, которые могли нанимать до 100 рабочих, и пр.

Гибкая политика правящей партии (ВСРП) в событиях 1989 г. дала возможность ей удержаться на политической арене и даже занять на ней определенное место. В октябре1989 г. здесь был принят закон о многопартийности и дея­тельности партий. Согласно закону, была значительно уп­рощена процедура создания новых политических партий и возрождения старых, так называемых исторических пар­тий (к моменту принятия закона их число достигало 15), был изменен порядок деятельности партий, которые впредь не могли осуществлять эту деятельность "на рабочих мес­тах", в органах государственной власти, вооруженных си­лах, полиции и пр. Предусмотрен был и жесткий финансовый контроль за их хозяйственной деятельностью. Партии должны были впредь отчитываться о размерах своего иму­щества и источниках поступления доходов перед вновь соз­данной Государственной учетной палатой. Контроль за все­ми другими аспектами их деятельности был передан Кон­ституционному суду.

Уже в октябре 1989 г. в старую Конституцию 1949 г. Законом XXXI был внесен ряд существенных изменений, отразивших поиск социальных компромиссов. Как подчер­кивалось в самой преамбуле Конституции, они преследо­вали цели "мирного политического перехода к правовому государству, в котором реализуются многопартийная сис­тема, парламентская демократия и социально ориентированная рыночная экономика". В соответствии с этими це­лями в гл. 1, "Общие положения", был определен характер экономики Венгрии, "использующей преимущества плани­рования рыночной экономики, в которой общественная соб­ственность и частная собственность равноправны и поль­зуются равной защитой" (ст. 9 (1)), а государство "на осно­ве принципа равных возможностей признает и поддержи­вает предпринимательство и свободу конкуренции, кото­рые могут ограничиваться лишь конституционным зако­ном" (ст. 9(2)). Венгрия, согласно ст. 2 (1), провозглашалась республикой, независимым, демократическим, правовым го­сударством, в котором в равной степени "реализуются цен­ности буржуазной демократии и демократического социа­лизма".

На мартовских выборах 1990 г. ВСРП не набрала мини­мума в 4% голосов для того, чтобы войти в Государственное собрание Венгерской Республики, а созданная на основе ее раскола самостоятельная Венгерская социалистическая пар­тия получила лишь 8,5% голосов. Большинство мест в пар­ламенте заняла центристская партия Венгерский демокра­тический форум (165 из 386). Поражение на выборах левых сил дало основание в июле 1990 г. новому составу Государ­ственного собрания исключить из Конституции упоминание о социализме. После того как Венгерская социалистическая партия отвергла марксистско-ленинскую идеологию и сде­лала выбор в пользу западной социал-демократии, ей вновь удалось прийти к власти в 1994 г.

Определенным "амортизатором" крайнего обострения обстановки стали и события 1968 г. в Чехословакии, когда была сделана попытка качественно изменить тоталитарную систему, сохранив при этом некапиталистический характер развития. Ставилась задача, как тогда говорилось, придать социализму "человеческое лицо", то есть вернуть страну в тот народно-демократический строй, который существовал здесь до 1948 г. (с разнообразными формами собственности, частным крестьянским хозяйством и пр.). Под влиянием активизации "политики улиц", массовых демонстраций в декабре 1989 г. правящая партия отказывается от монопо­лии на власть. На основе "Гражданского форума", общест­венного движения, сыгравшего одну из главных ролей в революции, создается Федеральное правительство нацио­нального согласия. Вслед за этим один из его признанных лидеров, В. Гавел, становится президентом страны. На июль­ских выборах 1990 г. лидирующие позиции завоевывает в федеральном собрании также "Гражданский форум", а КПЧ получает лишь 13,5%. голосов.

Рост революционных настроений в ГДР, выражение недовольства значительной части населения страны суще­ствующим порядком приобрели, как уже отмечалось, фор­му массового бегства восточных немцев за границу, приос­тановить которое не смогло и сооружение в 1961 г. ненави­стного символа тоталитаризма - Берлинской стены***.

Еще в 1953 г. здесь произошло открытое антиправитель­ственное выступление, подавленное с помощью советских войск. На первых свободных выборах в ГДР в марте 1990 г. победу одержала оппозиция (Альянс за Германию, Христианско-демократический союз, Германский социальный союз и Демократическое движение), набравшая 48% голосов.

В Румынии на майских выборах 1990 г. 66% голосов получил Фронт национального спасения, возглавлявший ранее восстание румынского народа против авторитарно- деспотического режима Н. Чаушеску, который на основа­нии приговора, вынесенного в декабре 1989 г., был казнен вместе с женой.

Новые массовые демонстрации с требованием отставки коммунистического руководства Албании прошли лишь в феврале 1991 г., более того, на первых свободных выборах в марте этого года здесь победила, благодаря поддержке сель­ских избирателей, правящая Албанская партия народа. Только через год на парламентских выборах победила Демокра­тическая партия и был избран первый некоммунистический президент страны - Сали Бериша.

Развитие конституционного законодательства пост­социалистических стран. В начале 1990 г. почти во всех постсоциалистических странах были приняты новые кон­ституции или существенным изменениям и дополнениям подверглись старые. Новая Конституция Республики Бол­гария (бывшей Болгарской Народной Республики) была при­нята в 1991 г. В Конституцию Венгрии 1949 г., как уже гово­рилось, еще в 1989 г. был внесен ряд изменений, а новые изменения и дополнения в 1990 г. привели фактически к созданию ныне действующей Конституции 1990 г. Благода­ря изменениям и дополнениям в 1989 и 1992 гг. в старую Конституцию 1952 г., внесенным конституционными зако­нами "О взаимоотношениях между законодательной и ис­полнительной властями Республики Польша" и "О терри­ториальном самоуправлении", была создана фактически но­вая Конституция Польши. В ноябре 1991 г. была принята новая Конституция Румынии, раздел Чехословакии в июле 1992 г. привел к одобрению в сентябре 1992 г. новой Консти­туции Словакии, а в декабре того же года - Конституции Чешской Республики. Составной частью Чешской Консти­туции осталась, однако, принятая ранее Федеральным соб­ранием Чехословакии "Декларация основных прав и сво­бод". Конституция Союзной Республики Югославии, состоя­щей ныне из Сербии и Черногории (после референдума в Боснии и Герцеговине, когда 66% его участников высказы­вались за независимость) была принята 27 апреля 1992 г.

Все конституции, вместе с собственным опытом вос­принявшие общечеловеческие демократические ценности, меняли не только названия государств, но и сущность об­щественного и политического строя. Примечательной чер­той этих конституций (Болгарии, Румынии и др.) стало закрепление в них норм-принципов, в которых закреплялись основы создания новых рыночных хозяйственных отноше­ний: о свободе и равноправии форм собственности, свободе предпринимательской деятельности, о свободе труда, вме­сте с различными сторонами социальной деятельности го­сударства.

Во всех конституциях речь фактически шла о создании нового государства по образцу государств зрелой демокра­тии. В преамбуле Конституции Болгарии, например, заяв­лялось о верности общечеловеческим ценностям - свободе, миру, гуманизму, равенству, справедливости и терпимости, о признании в качестве высших принципов прав личности, её достоинства и безопасности. Провозглашение общечело­веческих ценностей органично связывалось с деидеологизацией конституций. Конституция Словацкой Республики, на­пример, определяла словацкое государство как суверенное, демократическое и правовое, не связанное "ни с какой идео­логией или религией" (ст. 1).

Новые постсоциалистические конституции делают упор не на социально-классовую структуру общества, как со­циалистические конституции, а на форму государства, на общую его характеристику как социального, правового, де­мократического, федерального или унитарного (неделимо­го), закрепляя при этом в своем подавляющем большинст­ве парламентарную республику в качестве формы правле­ния.

В соответствии с принципом разделения властей зако­нодательная власть, как записано во всех конституциях, принадлежит избранным на основе всеобщего избиратель­ного права парламентам, однопалатным или двухпалатным в зависимости от исторических традиций (в Польше, Че­хии) или федеративного государственного устройства (в Югославии). Демократический характер выборов определя­ется в конституциях не только всеобщим характером изби­рательных законов, но и гарантиями политического плюра­лизма, многопартийности, реального участия в выборах выс­ших органов государственной власти различных партий, организаций, общественных движений.

Закрепление принципа политического плюрализма в кон­ституциях сопровождается, как правило, положениями, рег­ламентирующими отношения между политическими партия­ми и государством. Так, по Конституции Венгрии, "политиче­ские партии могут свободно образовываться и свободно действовать, но не могут осуществлять государственную власть" (ст. 3 (1-3)), по Конституции Румынии, от партий требуется уважение национального суверенитета, территориальной це­лостности, правопорядка и принципов демократии (ст. 2).

Политический плюрализм, многопартийность служат превращению парламентов постсоциалистических стран в инструмент разрешения конфликтов, сталкивающихся интересов социальных слоев, групп и пр., поиска консенсуса во имя общих целей.

Принципиальным отходом от советской концепции выс­ших органов государственной власти является закрепление за парламентами не только законодательной роли, но и в соответствии с принципом народовластия роли представи­тельной. При этом прослеживается тенденция демократизации структур самого парламента за счет установления равенства обеих палат, избираемых всем народом. В Чехии, например, парламент состоит из двух всенародно избирае­мых равноправных палат: палаты депутатов и сената, со­стоящего из 81 сенатора, переизбираемых на 1/3 через ка­ждые 2 года.

При анализе конституций можно выявить еще одну характерную тенденцию - признание и изменение роли президента в парламентской республике, не лишенного ныне реальных полномочий: отлагательного вето, роспус­ка парламента в некоторых конституциях и пр. Президент при этом все больше выступает в качестве внепартийного арбитра, олицетворяющего единство нации. Это подтверждается не только фактом восстановления поста едино­личного президента там, где он ранее был отменен (сейчас во главе всех восточноевропейских государств стоят пре­зиденты), но и в изменении способов его избрания, увели­чивающих независимость от представительного органа. Так, в Болгарии после восстановления поста президента в 1990 г. он избирался представительным органом. Затем порядок выбора президента был изменен. Ныне, по Конституции 1991 г., "президент избирается непосредственно избирателями" (ст. 93).

В Польше в соответствии с Законом от 7 апреля 1989 г. об изменении Конституции 1952 г. президент избирался сей­мом и сенатом; Закон 1990 г. "Об изменении Конституции" ввел общенародный способ его избрания, но с учетом рас­становки политических сил в парламенте (ст. 28 (1)). Вместе с изменением порядка избрания значительно были усилены и полномочия президента в сфере законодательной и исполнительной власти, что давало основание определять фор­му правления в Польше как полупрезидентскую республи­ку, так как здесь именно президент определял правитель­ственную программу, ее общее стратегическое направле­ние, контролируя не только всю сферу внешнеполитических отношений, но и осуществляя общее руководство в области внешней и внутренней безопасности страны (ст. 34),

Президенту Польши принадлежало также самостоя­тельное право роспуска сейма, его послания сейму и сенату не подвергались обсуждению. Наряду с правом законода­тельной инициативы, ратификации и денонсации междуна­родных соглашений Конституция наделяла президента полномочиями подписывать или отказывать в подписании "за­кона или распоряжения, имеющего силу закона" (ст. 47 (5)), на которое не распространялась контрасигнатура премьер-министра, назначать не только правительство, но и высших гражданских, военных, дипломатических должностных лиц, вводить чрезвычайное и военное положение (при опреде­ленных, определяемых им самим обстоятельствах) и пр.****

При всех изъянах сугубо формального "общенародно­го" избрания президента (как правило, он избирается мень­шинством избирателей, как, например, в Румынии, где по закону от 15 июля 1992 г. даже не устанавливается требова­ние о необходимом числе избирателей для признания пре­зидента избранным) тенденцию усиления власти президен­та в переходных восточноевропейских странах нельзя од­нозначно определить как негативную. Не способы избрания президента в парламентских демократиях играют опреде­ляющую роль, а порядок формирования и ответственности правительства. В парламентских республиках (в Болгарии, наряду с Румынией, Венгрией, Словакией, Чехией и др., где президент избирается представительным органом) прези­дент назначает правительство, но сам выбор премьер-ми­нистра, который затем формирует Совет министров, не яв­ляется произвольным. Им становится лидер партии или кандидат, предложенный блоком представленных в парла­менте партий, несущий вместе с министрами ответствен­ность не перед президентом, а перед парламентом.

Здесь взаимодействуют два рычага обеспечения баланса ветвей власти: вотум недоверия правительству со стороны парламента и право президента распустить парламент и на­значить новые выборы, результаты которых определяют, ос­тается та или иная партия и ее правительство у власти или нет. Частая смена правящих партий и правительств является неизменным спутником обострения социальных противоречий неустановившегося политического курса и его стратегии.

Чтобы предотвратить ситуации, при которых президент вынужден распускать парламент, например, из-за невозмож­ности сформировать правительство, ряд конституций пре­дусматривает специальные меры. Так, президент Венгрии вправе распустить Государственное собрание одного созы­ва, если оно в течение 12 месяцев, по меньшей мере, 4 раза выносило вотум недоверия правительству (ст. 28, 3 (2)). В Румынии правительство может быть распущено 1 раз в те­чение года (ст. 89 (2)). Вместе с тем президенты Чехии и Болгарии не могут распустить парламент в течение первых 3 месяцев, президент Румынии - 6 месяцев.

Конституции ряда государств (Польши, Венгрии и др.) пря­мо наделяют главу государства законодательной инициативой, в других странах (в Румынии, Болгарии) это право не закреп­лено за ним, но фактически действует. Президент имеет право отлагательного вето (в Румынии, Венгрии, Польше).

Все конституции восточноевропейских постсоциалисти­ческих стран предусматривают ту или иную форму импичмента, ответственности президента за нарушение консти­туции или уголовного закона, закрепляются при этом и дру­гие законные пути его устранения от власти, в частности из-за неспособности править страной по состоянию здоро­вья или в силу "устойчивой потери способности выполнять возложенные на него обязанности".

При анализе конституционных прав и ограничений пре­зидента следует, однако, учитывать, что реальный объем его полномочий зависит не только и не столько от предпи­сания конституции, сколько от расстановки социально-по­литических сил в стране, уровня социальной напряженно­сти и пр. Так, в январе 1997 г., после месяца демонстраций в условиях тяжелейшего экономического кризиса в Болгарии, президент не только отправил в отставку правительство, но и назначил внеочередные выборы в парламент. В том же году сам президент вынужден был уйти в отставку в Алба­нии. Массовые демонстрации обманутых вкладчиков ком­мерческих структур и обвинение в пособничестве им стали причиной этой отставки и массовых кровавых беспорядков в стране.

Почти все восточноевропейские конституции закрепили унитарную форму административно-политического устрой­ства (кроме Югославии и до 1993 г. - Чехословакии, когда произошел раздел страны на Чехию и Словакию). Право сецессии не признается современными конституциями, но оно может соответствовать принципам демократии, если речь идет о договорном характере федерации на основе союза независимых государств и если федерация строи­лась по национальному признаку, как в Чехословакии.

Почти во всех конституциях признаются и гарантиру­ются "права национальных меньшинств на сохранение, развитие и выражение их этнической, культурной, языковой и иной самобытности" (в Югославии - ст. 10, в Румынии - ст. 6). Явным отрицанием тоталитарной национальной поли­тики прошлого является, например, закрепленное в Кон­ституции Болгарии (ст. 29(1)) положение о запрещении "на­сильственной ассимиляции", о правах неболгар "изучать свой родной язык и пользоваться им" и пр. (ст. 36(2)).

Новые конституции, между тем, не сняли с повестки дня проблем национальных противоречий, местного сепа­ратизма, которые в ряде случаев даже обострялись по мере того, как разрушался связывающий эти восточноевропей­ские страны тоталитарный обруч, о чем свидетельствуют длительные кровопролитные войны в Югославии, перекройка ее внутренних границ и пр. Косвенным свидетельством это­го является и специальная норма-принцип Болгарской Кон­ституции, не допускающая "создание автономных террито­риальных образований" вместе с закреплением неприкосновенности ее "территориальной целостности" (ст. 21(1-2)).

Широкий перечень прав и свобод граждан в постсоциа­листических конституциях вытекает из общей концепции государственной власти как правовой (правовое государство), т. е. власти, связанной с правом, с признанием и гаран­тиями прав человека и его равной ответственностью перед законом (с независимостью судей, требованиями осуществ­ления правосудия надлежащим судом, с гарантиями "над­лежащей правовой процедуры" и пр.).

Постсоциалистические конституции отразили процес­сы унификации прав и свобод граждан, приведения их в соответствие с общепризнанными международными документами: Всеобщей декларацией прав человека 1948 г. и Международными пактами о правах человека 1963 г. и др.

Это сказалось на принципиальном сходстве этих перечней, различающихся лишь степенью детализации гаран­тий или структурными особенностями самих конституций отсутствием в них (особенно в ранних конституциях конца 1989 г.) детально разработанной классификации прав и сво­бод. Относительно четкая классификация прав и свобод дана в Конституции Словакии 1992 г., где в главе II выделены общие положения (раздел I), основные права и свободы че­ловека (раздел II), политические права (раздел III), права национальных меньшинств и этнических групп (раздел IV), экономические, социальные и культурные права (раздел V) и права на охрану окружающей среды и культурного на­следия (раздел VI).

В Конституции Югославии специально выделенный раздел II посвящен не только правам и свободам, но и обя­занностям человека и гражданина. В "Декларации прав и свобод" Чехии, воспринятой от постсоциалистической Че­хословакии, наряду с основными правами и свободами (раздел I), политическими правами (раздел II) и пр., выделены права "на судебную и другую юридическую защиту".

В содержащихся во всех конституциях разделах под названием "общие положения" или "основные начала" го­ворится "о неприкосновенных, неотчуждаемых и основопо­лагающих правах человека". К ним относятся "прирожден­ные права на жизнь и человеческое достоинство, которых никто не может быть лишен вследствие произвола" (Кон­ституция Болгарии - ст. 4 (1)), или право на жизнь и физи­ческую неприкосновенность (Конституция Венгрии - ст. 54 (1)), которое дополнено в Конституции Румынии отнюдь не случайным требованием (помятуя прошлое) права на "пси­хическую целостность", запрещение пыток, либо "бесчело­вечного или унизительного наказания и обращения" (ст. 22 (1-2)). Примечательно, что раздел I "Общие поло­жения" Конституции Словакии начинается с признания (ст. 11) приоритета перед местным законом ратифициро­ванных и обнародованных международных договоров о пра­вах человека и основных свободах, если они "обеспечивают больший объем прав и свобод".

Наряду с основополагающими неотчуждаемыми права­ми в конституциях закрепляются все "классические" граж­данские права и свободы: слова, печати, объединения, веро­исповедания, неприкосновенности частной собственности как непременного условия рыночных отношений и пр.

Право частной собственности закрепляется, однако, при определенных ограничениях в интересах общества. Статья 41 (6) Конституции Румынии предписывает, например, собственнику соблюдение норм об охране окружающей среды, добрососедства и других обязанностей, возложенных на него: "законом и обычаем". Провозглашая "свободу хозяйствен­ной инициативы", ст. 19(2) Конституции Болгарии запреща­ет злоупотребления, "связанные с монополизмом, недобро­совестной конкуренцией". Статья 20(3) Словацкой Консти­туции почти повторяет соответствующее положение Вей­марской конституции 1919 г.: "Собственность обязывает. Ею нельзя воспользоваться для ущемления прав других лиц либо в противоречии с общими интересами, охраняемыми законом".

Ни одна из конституций не предусматривает и полного разгосударствления собственности. Зачастую в конституциях прямо предусматриваются объекты государственной собст­венности, которые не подлежат приватизации. К ним Кон­ституция Болгарии относит, например, подземные богатст­ва, дороги, водоемы, леса и пр.

Другие классические права и свободы приобретают в конституциях более полное выражение за счет большей де­тализации и расширения объема гарантий. Так, "свобода выражения мысли, мнений, верований или любого вида твор­ческой деятельности", по Конституции Румынии, подкреп­ляется запрещением цензуры, свободой основания печат­ных изданий, правом на информацию (ст. 31) и др. Вместе с тем в Конституции предусматриваются и определенные ог­раничения этой свободы путем запрещения клеветы на стра­ну и нацию, подстрекательства к агрессивной войне, нацио­нальной, расовой, классовой, религиозной вражде, к дис­криминации, территориальному сепаратизму, публичному насилию, а также "непристойных проявлений, противо­речащих укладу общественной жизни".

Говоря о традиционных политических правах, следует заметить, что уже после принятия конституций в ряде стран существенно обновилось законодательство о парламентских выборах, в нем закрепляется минимальный круг требований для лиц, баллотирующихся в представительные органы. В Албании, например, от кандидата требуется постоян­ное проживание в стране, в Румынии - проживание и на­личие законных занятий, при этом допускаются и ограни­чения избирательных прав лиц, которые являлись сотруд­никами прежних служб безопасности и милиции.

Во всех конституциях среди политических прав закре­пляется право граждан на петиции (жалобы, требования), обращаемых в государственные органы, а также на объеди­нения для защиты их интересов. Но объединения граждан, включая и профсоюзы, как указано, например, в Конститу­ции Болгарии, "не могут ставить перед собой политических целей и осуществлять политическую деятельность", присущую политическим партиям (ст. 12 (2)).

Бесспорной реакцией на тоталитарное прошлое стало закрепление в ряде конституций гарантий того, что "никто не может быть лишен гражданства или выслан из страны" (Конституция Венгрии, ст. 61 (1)).

В перечне прав и свобод особое место отводится эконо­мическим, социальным, культурным правам граждан. Сре­ди этих прав (в Конституции Болгарии, ст. 48, Конституции Венгрии, ст. 70 (Б)), предусмотрено право на труд, но оно толкуется ограничительно, как право на "свободный выбор профессии и рода занятий". В "Декларации прав и свобод" Чехии право на труд сведено к праву каждого "добывать средства для своих жизненных потребностей при помощи трудовой деятельности".

Принципиально новыми для восточноевропейских стран среди других социально-экономических прав стало право на забастовку, которое не предусматривалось социалистическими конституциями, исходящими из постулата, что трудящиеся как "хозяева своей экономики не бастуют". Право на охрану здоро­вья связано, как правило, со страховой медициной и правом на медицинское пособие (Конституция Словакии, ст. 40).

Включение в конституции специальных свобод на ху­дожественное, научное, техническое творчество и препода­вание (Конституция Болгарии, ст. 51) обусловлено не в по­следнюю очередь отторжением существующего ранее же­сткого идеологического пресса, контроля, цензуры за все­ми проявлениями творческой деятельности человека.

В конституциях нашло закрепление "третье поколение" прав, имеющих коллективный характер: право на мир, на охрану благоприятной окружающей среды и культурного наследия (ст. 44 Словацкой Конституции). В ст. 15 Болгар­ской Конституции обеспечение охраны и воспроизводства окружающей среды и поддержание живой природы закре­пляется в качестве обязанностей государства.

Примечательной чертой всех постсоциалистических конституций является закрепление в них положений о соз­дании специальных правовых механизмов, призванных осу­ществлять надзор за соблюдением прав и свобод. В боль­шинстве стран таким главным механизмом стал Конституционный суд, в обязанность которого входит рассмотрение конституционных жалоб, к числу которых относятся жало­бы физических и юридических лиц, считающих, что их кон­ституционные права нарушены государственными органа­ми и должностными лицами. В сфере защиты конституци­онных норм, и прежде всего прав и свобод граждан, дейст­вуют и другие специальные государственные учреждения. В Венгрии, например, это Комиссия Государственного соб­рания по правам граждан и по правам национальных и эт­нических меньшинств (глава V), в Румынии - Народные адвокаты (глава IV), в Польше - Уполномоченные по пра­вам человека (ст. 80).

Более того, в конституционных документах прямо пре­дусматривается или подразумевается и такое эффективное средство защиты прав граждан, народного суверенитета, как прямое сопротивление и гражданское неповиновение репрес­сивному режиму, если деятельность конституционных ор­ганов и эффективное использование законных средств не могут быть осуществлены ("Декларация прав и свобод" Че­хии, ст. 23).

Экономические реформы постсоциалистических стран. Во всех постсоциалистических странах вместе с принятием новых конституций были проведены экономические рефор­мы, призванные разрушить сверхцентрализованные эконо­мические структуры и утвердить социально ориентирован­ные рыночные отношения. Главным средством такого пере­хода должна была стать приватизация государственной соб­ственности.

Темпы перехода к рыночной экономике были разными - от "шоковой терапии" в Польше до поэтапной приватиза­ции в Чехословакии и других странах. Необходимо отме­тить, что во всех постсоциалистических странах очень бы­стро развеялась наивная вера в то, что обвальное законодательное разгосударствление, всеобщая приватизация решат все проблемы, обеспечат функционирование общества на ос­нове использования саморегулирующихся рыночных меха­низмов и тем самым создадут необходимые условия для ус­коренного социально-экономического прогресса. Разным был и позитивный экономический эффект экономических ре­форм, сопровождаемых во всем регионе взрывом безрабо­тицы, инфляции, дороговизны на продукты первой необхо­димости, неорганизованной "уличной коммерцией" и пр.

Основы перехода к рыночной экономике в Румынии были закреплены законом сразу же после революционных событий декабря 1989 г. Им поощрялись индивидуальная коммерческая инициатива, создание малых предприятий на основе частной собственности по производству товаров пер­вой необходимости.

Дальнейший прогресс углубления реформ должен был осуществиться на основе разработанной в мае 1991 г. пра­вительственной программы, которая закрепила в качестве задач 1-го этапа экономических реформ предоставление полной свободы коммерческой деятельности и поощрение государством развития мелкого бизнеса, 2-го этапа - про­ведение либерализации цен, 3-го этапа - восстановление частной собственности на землю.

Вместе с другими задачами восстановление частной соб­ственности на землю начало осуществляться в соответ­ствии с законом, принятым еще в феврале 1991 г. Закон предусматривал безвозмездную передачу 10 га земли кре­стьянским семьям с одновременным освобождением их, на­чиная с 1991 г., от уплаты налога в течение 8 лет. Полную ликвидацию коллективных трудовых объединений, предприятий закон не предусматривал. Если они создавались на добровольной основе, им передавались скот, механика, строе­ния бывших госкооперативов.

4-й этап предусматривал, наряду с сельскохозяйственными землями, реприватизацию государственных предпри­ятий. Согласно закону, принятому в июле 1991 г., 30% всей госсобственности раздавалось румынским гражданам, дос­тигшим 18-летнего возраста, посредством выдачи ценных бумаг - сертификатов, на которые можно было приобрести или жилье, или акции промышленных предприятий и пр. 70% госсобственности передавалось путем продажи акций и активов юридическим и физическим лицам, при этом тру­довые коллективы приватизируемых предприятий пользо­вались преимуществами при приобретении акций с 10%-ной скидкой и пр. Процесс приватизации при низкой покупа­тельной способности населения шел крайне медленно. Пра­вительство, чтобы держать на плаву 3 тыс. заводов, вынуж­дено было покрывать их убытки.

5-й этап экономических реформ был связан с привати­зацией жилищного фонда, возвращением жилья прежним владельцам. И на 6-м этапе должна была проводиться анти­инфляционная политика и обеспечение внутренней конвер­тируемости национальной валюты.

Наиболее продуманная программа экономических ре­форм была принята в Чехословакии. Ее успеху способство­вала не только относительная конкурентоспособность про­мышленной продукции этой страны, не совсем устаревшая индустриальная база, квалифицированная рабочая сила, относительная стабильность сельского хозяйства, но и раз­работанная правовая база.

В октябре 1990 г. здесь было принято решение о "малой приватизации", которое непосредственно стало осуществ­ляться лишь с января 1991 г., когда на продажу было вы­ставлено 100 тыс. небольших объектов с целью стабилиза­ции национальной валюты, частичной либерализации цен и введения конвертируемой кроны. Вторая программа прива­тизации стала проводиться в жизнь с середины 1991 г., ко­гда на продажу были выставлены более крупные промыш­ленные предприятия, разгосударствление которых прово­дилось путем их продажи на торгах без ограничений и для иностранных фирм.

Среди населения для участия в приватизации были распространены ценные "купоны", позволяющие всем гра­жданам за символическую плату становиться акционерами бывших государственных предприятий.

В целях борьбы с инфляцией правительством было соз­дано Республиканское антимонопольное управление. Под его контроль подпадали предприятия, участие которых в вы­пуске определенного вида товаров и услуг на внутреннем рынке превышало 30%, предприятия с более чем 40% уча­стия на внутреннем рынке относились уже к антимонополь­ной компетенции Федерального управления по экономи­ческому соревнованию. Борьбе с монополизмом, развитию местной промышленности способствовала и гибкая налоговая политика, защищающая, в частности, местных произ­водителей от давления импорта, стимулирующая их актив­ность.

Все эти меры позволили Чехословакии предотвратить неконтролируемый рост цен, обвальную безработицу и дру­гие характерные негативные последствия и трудности пе­рехода к рынку. Разгосударствление земельной собствен­ности, между тем, как любой разрушительный процесс, и в Чехословакии, и в других странах (особенно в Болгарии) привело к падению сельскохозяйственного производства. Коллективные методы сельскохозяйственного производст­ва в той или иной форме сохранялись в ряде постсоциали­стических стран.

 

*Исключением из этого принципа стала временная автономия Горной Силезии.

** Признание капиталистическими странами социально-экономи­ческих прав в качестве необходимого компонента основ правового ста­туса личности произошло под прямым воздействием социалистиче­ских конституций.

*** До сооружения Берлинской стены в 1961 г. с 1945 г. ГДР поки­нули 2,6 млн. человек, или 15% наиболее работоспособного населения.

**** 2 мая 1997 г. была принята новая Конституция Польши, расши­рившая полномочия польского парламента и правительства за счет сужения прав президента. Ему отныне не принадлежит исключительная роль в определении правительственной программы; при назначении новых министров и смещении старых, он в большей мере зависит от премьер-министра, так как должен учитывать его предложения по этому вопросу, и пр.

 

Додати коментар