Радник

---

 

КОММЕНТАРИЙ К СТАТЬЕ 51 КОДЕКСА КОММЕНТАРИЙ К СЕМЕЙНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ  КУЗНЕЦОВА И.М. М.: ИЗДАТЕЛЬСТВО БЕК. 1996. - 512 с.

 

1. Поскольку семейное законодательство исходит из принципа равенства

супругов (см. п.3 ст.1, п.2 ст.31 СК), каждый из них вправе обратиться в орган

загса с заявлением о регистрации рождения ребенка. Присутствие при этом второго

супруга не является обязательным. Факт состояния в браке должен быть подтвержден

свидетельством о браке.

Запись о матери производится на основании документов, подтверждающих

рождение ею ребенка (см. п.1 ст.48 СК и комментарий к нему). Запись об отце

ребенка производится на основании предъявленного в органы загса свидетельства

о браке родителей ребенка. Такой порядок проистекает из установленной в российском

семейном праве презумпции отцовства (см. п.2 ст.48 СК и комментарий к нему).

Из этого следует, что для записи мужа матери в качестве отца ребенка не требуется

никаких других доказательств происхождения ребенка, кроме предъявления документа

о наличии брака - свидетельства о браке.

2. Запись об отце ребенка, родившегося от лиц, не состоящих между собой

в браке, устанавливается путем подачи совместного заявления отцом и матерью

ребенка (см. п.4 ст.48 и комментарий к нему). Если один из родителей по уважительной

причине не может явиться лично в орган загса для регистрации установления

отцовства, то его (ее) подпись под совместным заявлением может быть нотариально

удостоверена (п.42 Инструкции).

Запись об отце ребенка на основании заявления одного отца производится

только в случаях, предусмотренных п.4 ст.48 СК (см. комментарий к нему). По

решению суда запись об отце производится в том случае, если отцовство было

установлено в судебном порядке (см. ст.49-50 СК).

Совместное заявлени

е о записи родителей может быть подано и в том случае,

если родители или один из них не достигли совершеннолетия. Это прямо предусмотрено

п.3 ст.62 СК, в соответствии с которым несовершеннолетние родители имеют право

признавать свое отцовство и материнство на общих основаниях.

3. В п.3 комментируемой статьи воспроизводится положение прежнего законодательства

о возможности внесения в книгу записей рождений фиктивных сведений об отце

ребенка, рожденного женщиной, не состоящей в браке, если не имеется совместного

заявления родителей или решения суда об установлении отцовства. Совершение

такой записи производится в интересах ребенка и имеет целью ликвидировать

в его свидетельстве о рождении пробел (прочерк). Такая запись не влечет за

собой никаких правовых последствий, даже если по случайности сведения об отце

совпадут с действительным именем отца или другого лица.

В тексте комментируемой статьи ничего не сказано о возможности оставления

пробела в графе "отец", т.к. это относится к предмету законодательства об

актах гражданского состояния. Вместе с тем сообщение фиктивных сведений об

отце ребенка для внесения их в книгу записей рождений и в свидетельство о

рождении - это право матери, а не ее обязанность, и она может им не воспользоваться,

если захочет. Поэтому по ее желанию запись об отце ребенка может вообще не

производиться. Лишение матери ребенка возможности оставить пробел в графе

"отец" явилось бы откровенным принуждением ее к сообщению ложных сведений

и грубым нарушением положений Конвенции ООН о правах ребенка (ст.71) и СК

(п.2 ст.54).

За матерью ребенка, отец которого не установлен в предусмотренном законом

порядке, сохраняется право на получение пособия, выплачиваемого одиноким матерям,

и право на помещение ребенка на воспитание и содержание в детское учреждение

полностью за счет государства.

В том случае, если запись об отце ребенка была произведена по указанию

матери, это не является препятствием в дальнейшем для добровольного признания

отцовства фактическим отцом ребенка или установления отцовства в судебном

порядке.

Комментируемая статья предусматривает, что возможность внесения сведений

об отце ребенка "по указанию" матери допускается только в том случае, если

мать ребенка не состоит в браке. Замужняя женщина, считающая, что ее муж не

является отцом ребенка, таким правом не наделена (см. п.3 ст.48 СК и комментарий

к нему).

4. В пункте 4 комментируемой статьи развиваются положения, впервые закрепленные

Законом СССР "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные

акты СССР по вопросам, касающимся женщин, семьи и детства" от 22 мая 1990

г. (ВВС СССР, 1990, N 23, ст.422) относительно случаев искусственной инсеминации

женщины с помощью донора. Позднее, 22 июля 1993 г., в Основах законодательства

РФ об охране здоровья граждан (ВВС РФ, 1993, N 33, ст.1318) было законодательно

закреплено право каждой женщины на искусственное оплодотворение и имплантацию

эмбриона (ст.35). В Приложении к Приказу Минздрава РФ N 301 от 28 декабря

1993 г. "О применении метода искусственной инсеминации женщин спермой донора

по медицинским показаниям и метода экстракорпорального оплодотворения и переноса

эмбриона в полость матки для лечения женского бесплодия" (Российские вести,

1994, 8 февраля, с.4) предусматривается, что супруги, в отношении которых

были применены данные методы, берут на себя равные права и обязанности в отношении

будущего ребенка по его воспитанию и содержанию. Данные нормативные акты не

охватывали всех возможных ситуаций, возникающих в результате развития медико-биологических

технологий по искусственной репродукции человека, и до принятия СК в семейном

праве существовал серьезный пробел. Части первая и вторая п.4 комментируемой

статьи в известной мере этот пробел восполняют.

Часть первая п.4 охватывает любые ситуации, когда в качестве родителей

ребенка записываются лица, давшие свое согласие на применение метода искусственного

оплодотворения или на имплантацию эмбриона, при условии, что вынашивает и

рожает ребенка именно та женщина, которая дала согласие на применение в отношении

нее названных методов с целью рождения ею ребенка. В данном случае не имеет

значения, являются ли оба супруга (или один из них) генетическими родителями

или нет. В любой ситуации они записываются родителями рожденного в результате

применения названных методов ребенка в порядке, предусмотренном п.1 комментируемой

статьи, и обязуются не устанавливать личность донора. Донор, со своей стороны,

также обязуется не устанавливать ни личность реципиентки, ни ребенка, родившегося

в результате применения метода искусственной репродукции.

Часть вторая п.4 предусматривает принципиально иную ситуацию, когда оплодотворенная

яйцеклетка пересаживается в организм генетически посторонней женщины, которая

вынашивает и рожает ребенка не для себя, а для бездетной супружеской пары.

При разработке комментируемого положения СК ставилась цель последовать

лучшим правовым решениям, существующим в этом отношении в зарубежных странах,

и, в частности, рекомендациям, сделанным группой экспертов Совета Европы,

специально занимавшейся проблемами развития биомедицины (Council of Europe.

Human Artificial Procreation. Strasbourg. 1989).

СК исходит из общего принципа, что матерью ребенка является именно та

женщина, которая его родила. Поэтому в целях охраны материнства и детства

СК ставит возможность записи супружеской пары, давшей свое согласие на имплантацию

эмбриона другой женщине, в качестве родителей ребенка в зависимость от согласия

женщины, родившей ребенка (суррогатной матери). СК не предусматривает срока,

в течение которого суррогатная мать может дать такое согласие. Таким сроком

должен быть признан период, установленный законодательством об актах гражданского

состояния для регистрации рождения ребенка в органах загса. В настоящее время

в соответствии с Инструкцией о порядке регистрации актов гражданского состояния

в РСФСР (п.8) этот срок составляет один месяц.

Применение метода искусственного зарождения ребенка допускается в нашей

стране только по медицинским показаниям. Поэтому ситуация, когда женщина,

способная к деторождению, просто не хочет сама вынашивать и рожать ребенка,

в соответствии с нашим законодательством о здравоохранении теоретически не

может иметь место. Кроме того, это было бы абсолютно недопустимо по морально-этическим

соображениям, так как фактически привело бы к тому, что богатые женщины стали

бы "нанимать" женщин из малоимущих слоев населения для вынашивания детей,

чтобы не входить во все тяготы и неудобства, связанные с беременностью и родами.

Тем не менее в условиях российской действительности, отсутствия надлежащей

законодательной базы и низкого уровня жизни большого количества населения

вероятность распространения коммерческого суррогатного материнства достаточно

велика. Подобного рода предложения уже начали появляться в российских газетах

и журналах.

Зарубежная практика дает нам множество примеров, когда из-за нежелания

суррогатной матери отдавать ребенка возникают трудноразрешимые и с юридической,

и с нравственной точки зрения конфликты (см. Рубанов А.А. Генетика и правовые

вопросы материнства в законодательстве и судебной практике стран Запада -

В кн.: Политические системы, государство и право в буржуазных и развивающихся

странах. М., 1988, с.117 и сл.).

Зависимость возможности записи лиц, давших свое согласие на имплантацию

эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, от желания последней - один

из немногих механизмов, существующих в рамках семейного права, которые позволяют

в определенной степени избежать коммерческого использования этого метода.

С учетом законодательного опыта европейских стран таким средством, предусмотренным

в гражданском законодательстве, мог бы явиться прямой запрет так называемых

договоров "о вынашивании", признание их недействительными или лишение их исковой

защиты (см. об этом также Малеина М.Н. Человек и медицина в современном праве.

М., 1995, с.97-98).

Кроме того, дополнительной гарантией, позволяющей сократить возможность

коммерциализации суррогатного материнства и по возможности исключить проблемы,

возникающие в связи с нежеланием суррогатной матери отдавать ребенка бесплодной

супружеской паре, может быть выбор в качестве такой суррогатной матери родственницы

одного из супругов или иного близкого им человека, которого трудно заподозрить

в корыстном интересе. Зарубежный опыт свидетельствует о том, что в качестве

суррогатной матери лучше выбирать женщину, уже имеющую семью и по меньшей

мере одного ребенка, "надежность" которой поэтому не вызывает сомнения.

Согласие женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), должно быть

выражено в письменной форме и удостоверено руководителем медицинского учреждения,

в котором была произведена имплантация эмбриона. Супругам в таком случае должна

быть выдана справка этого медицинского учреждения обычного образца о рождении

у них ребенка, которая затем представляется в органы загса для регистрации

рождения ребенка. Регистрация рождения ребенка и запись о родителях производится

в обычном порядке по правилам, предусмотренным п.1 комментируемой статьи.

В том случае, если женщина, родившая ребенка (суррогатная мать), отказывается

дать свое согласие на запись других лиц в качестве родителей ребенка и хочет

оставить ребенка у себя, она на основании справки медицинского учреждения,

в котором произошли роды, сама регистрирует в органах загса рождение ребенка

и записывается в книге записей рождений как мать этого ребенка. Если суррогатная

мать состоит в браке, запись об отце производится в общем порядке на основании

п.1 комментируемой статьи. Если суррогатная мать не замужем, запись об отце

ребенка производится также на общих основаниях (п.3 комментируемой статьи);

она в равной степени должна быть признана имеющей право подать совместное

заявление о регистрации ребенка с мужчиной, желающим быть записанным отцом

данного ребенка.

Принимая во внимание те сложности, которые могут возникнуть в приведенной

выше ситуации, а также в целях обеспечения максимально возможной определенности

в правовом положении ребенка, рожденного в результате применения метода имплантации

эмбриона, в целях его вынашивания и максимально полной защиты его интересов

выбирать в качестве суррогатной матери женщину, не состоящую в браке, крайне

нежелательно.

Что касается такого фундаментального права ребенка, закрепленного в Конвенции

ООН о правах ребенка, как его право, насколько это возможно, знать своих родителей,

то оно в общей форме получило закрепление в п.2 ст.54 СК, тем самым открыв

путь для дальнейшего совершенствования российского права в данном отношении.

Большего в настоящее время нам не позволяет сделать ни состояние медицины,

ни состояние права, ни уровень правосознания населения. Отметим, что и в странах

Запада этот вопрос также еще не решен и принадлежит к числу дискуссионных.

< Попередня   Наступна >