Радник

Широкую программу политико-правовых преобразований предложил в середине XVI в. служилый дворянин Иван Семе­нович Пересветов. В Своей политической теории он рассмотрел вопросы, касающиеся Формы правления И Объема полномочий Верховной власти, организации общерусского войска, создания единого законодательства, Реализуемого централизованной су­дебной системой. В области управления внутренними делами страны он предусмотрел проведение Финансовой реформы, Лик­видацию наместничества и некоторые мероприятия по упоря­дочению торговли. Удивительная дальновидность его политиче­ского мышления заключалась в том, что в своей теоретической схеме он определил структуру и форму деятельности ведущих звеньев государственного аппарата, наметав основную линию дальнейшего государственного строительства, предугадав пути его развития.

В 1549 г. Пересветов подал Ивану IV две челобитные (Ма­лую и Большую) с проектами различных государственных и со­циальных преобразований. Свои реформаторские идеи и пред­ложения он изложил в контексте анализа причин поражения Византии - некогда могущественного и блистательного госу­дарства. При этом ассоциативные параллели с русской действи­тельностью носят оттенок не только критики, но и заинтересо­ванного предупреждения. В качестве положительного образца греческому царству противостоит турецкое, зарекомендовавшее себя многочисленными победами. Метод противопоставления ния страны-победительницы поверженной стране позволяет Пересветову дать анализ причин поражения, т. е. выступить с критикой такого социального и политического устройства, ко­торое привело страну к гибели, и изложить под видом выясне­ния причин победы положительные аспекты, якобы имевшие место в стране-победительнице и заключавшиеся, по его мне­нию, в социально-политических формах и порядках Османской империи.

В системе взглядов Пересветова значительное внимание уде­лено определению наилучшего варианта организации государ­ственной власти. Вопрос о Форме правления Начал обсуждаться в публицистике значительно ранее выступления Пересветова. Мыслители XV-XVI вв. понимали самодержавие как единство государственной власти, ее верховенство, но не как неограни­ченность власти царя, не как самоволие. Один (единый) - не в смысле модели формы верховной власти, а в значении единст­венного властителя, равного которому нет среди других князей в стране по объему властных полномочий. Показательна в этой связи позиция автора «Валаамской беседы» - современника И. С. Пересветова. Цари, по его представлению, для того «в титлах пишутся самодержцы», чтобы «Богом данное царство и мир (здесь в смысле страну, народ. - Н. 3.) Воздержати».

Единодержавие как наилучшая форма государственной вла­сти и государственного устройства не подвергалась сомнению в русской политико-правовой мысли той эпохи. На этой базе мыслители моделировали свои идеальные схемы организации власти, которые традиционно представлялись им в виде огра­ниченного (а не абсолютного) самодержавия. Более того, «са­моволие» или «самовластие» жестоко осуждалось. Этими тер­минами в литературе XV-XVII вв. обычно обозначались неза­конные способы осуществления власти в государстве в противовес самодержавию, основанному на законе и организо­ванному таким образом, при котором верховная власть управ­ляет страной не единолично, а вкупе со «своими с князи и с бояры и протчими миряны» (Валаамская беседа).

Пересветов также пользовался термином «самодержец» для выражения представления о суверенном верховном властителе всей русской земли.

Самовластие бояр довольно широко подвергалось осужде­нию в различных политических произведениях эпохи. Пересве­тов отмечал неправедные пути обогащения вельмож, ведущие к оскудению страны; взаимные свары между ними («сипели друг на друга яко змеи»), а также творимый ими неправедный суд. Он, как и Максим Грек, считал, что беззаконие, беспрепятст­венно чинимое вельможами в государстве, опасно не только для подданных, но и для царской власти, ибо царское звание теряет свое «прироженное» значение, а само «царево имя» обесценивается. Этими критическими суждениями Пересветов выражал свое отношение только к отдельным боярам, а не к Боярской думе как органу власти.

Искоренения недостатков он ожидал от сильной централь­ной власти, при этом наличие Совета мыслитель считал необ­ходимым атрибутом всякой власти, опирающейся на законные основания. Описание деятельности наилучшего правителя в лице «Магмет-салтана», должного служить историческим при­мером для адресата его Челобитных, включает упоминание о неизменном «Совете» или «верной Думе», сопутствующей всей деятельности этого прототипа. Более того, дается даже пример­ный анализ социального состава Совета «Магмет-салтана», в который входят знать, военачальники, судьи и духовенство. При принятии решений по особо важным делам «Магмет-салтан» руководствуется не своими желаниями, а усмотрением этого Совета. Турецкий султан не только советуется со своей верной Думой, но и совместно с ней принимает решения: «Да и помыслил салтан с сеиты и с молнами и с абызы и с паши муд­рыми и со всею своею верной Думой».

В системе государственных преобразований Пересветова центральное место занимает военная тема. К ее изложению он приступает в своей обычной манере: критика организации вой­ска в побежденной стране у греческого царя Константина про­тивопоставляется положительному варианту страны-победи­тельницы, сравнение заканчивается целым рядом разносторон­них реформаторских предложений, предусматривающих состав, структуру и организацию вооруженных сил.

Однако, прежде чем приступить к изложению схемы пред­полагаемых военных преобразований, реформатор позаботился и о материальной базе, обеспечивающей возможность их осу­ществления.

Он обосновывает необходимость создания Общегосударст­венной казны, Призванной заменить наместнический порядок собирания и распределения доходов. Пересветов предлагает полную ликвидацию наместничества («никому ни в котором городе наместничества не давать»). Вельмож (бояр) обеспечи­вать «из казны царские кто чего достоит», а налоги «со всего царства своего из всех городов и волостей и из поместий» соби­рать в единую царскую казну при помощи особых чиновников (сборщиков), находящихся на царском жалованье. При нали­чии денег в государстве можно создать единое, постоянное войско, находящееся всегда в боевой готовности - «а войско его царское с коня не сседает... и оружия из рук испущает». На­граждать воинов следует по заслугам - «кто что достоит», и ес­ли кто «царю верно служит, хотя и от меньшего колена, то он его на величество подымает и имя ему велико дает и жалованье ему много прибавляет... а ведома нету какова они отца дети». Пересветов последовательно проводит Принцип оценки личных Заслуг, Поощрения усердия и талантов в противовес местниче­ской системе иерархического распределения благ и почестей. Отношение к воину со стороны царя и высшей военной адми­нистрации предполагается заботливое и уважительное, ибо «ца­рю без войска не мочно быти», поэтому воинов необходимо «любити аки своих детей и быти до них щедру».

Пересветов предусматривал не только увеличение численно­сти войск, но и новый порядок их формирования. Предлагал он также и ликвидацию всех форм кабальной зависимости, и особенно самой тяжелой из них - холопства, считая это меро­приятие необходимым для улучшения качества воинской служ­бы. Холопы плохие воины, а кроме того, они всегда могут «прельститься другим царем», если он пообещает им свободу. Кроме этих прагматических соображений Пересветов приводит и более фундаментальные доводы в пользу отмены холопства. Так, он осуждает сам принцип порабощения как несовмести­мый с христианской моралью. Вечное закабаление противно Божественным законам: «Бог один для всех людей, и те, кото­рые других записывают в работу во веки, угождают дьяволу». Порабощение противно и государственным порядкам, ибо по­рабощенная земля сама по себе беззаконна, «в той земле все зло сотворяется: татьба, разбой, обиды, всему царству оскудне-ние великое». Поэтому, заключает И. С. Пересветов, «Магмет-салтан» уничтожил в своем государстве все формы кабальной зависимости людей, «пожегши огнем все книги полные и за­кладные», и даровал всем людям свободу.

Анализируя Внешнеполитический курс русского государства, Пересветов одну Из Насущных его задач усматривал во взятии Казани. Эта акция представлялась ему необходимой для подве­дения итогов территориального объединения государства. Гео­графическое положение Казанского ханства, по мнению Пере-светова, столь центрально по отношению ко всей другой россий­ской территории, что следовало бы вообще переориентироваться на богатые волжские земли и перенести столицу в Нижний Нов­город, а кроме того, необходимо положить предел набегам ка­занцев на русские земли, терпящим от них «частые кручины».

Есть и экономические мотивы в творчестве Пересветова. Так, в ряде мест он довольно пространно высказывается о тор­говле, выступая за законодательное упорядочение этого рода деятельности, т. е. введение «правды-закона» в эту сферу обще­ственной жизни. «Нечистый торг» (который имел место у царя Константина) должен быть искоренен, торговые операции сле­дует проводить, основываясь только на «правде-законе» (как это делается у «турского царя»).

Пересветов последовательно проводит идею Реализации за­Конности Во всех формах общественной и государственной дея­тельности.

Наибольшее внимание уделено им Критике беззакония. Осу­ждая боярское самовластие, он отмечает полное пренебрежение бояр-временщиков к закону и законным формам государствен­ной деятельности и обвиняет их в том, что они богатели «неза­конно», «изломили правый суд», «невинных осуждали по мздам». Он критикует такие проявления «неправедности» в деятельности суда, как лжесвидетельство, ложная присяга, рас­смотрение заведомо ложных, сфабрикованных дел и т. д.

В Малой челобитной к неправедным действиям Пересветов относит и внесудебные формы расправы - «обиды», возмож­ность причинения которых он усматривает в деятельности госу­дарственных чиновников, руководствующихся не законами го­сударства, а собственным произволом. Жертвой такой внесу­дебной расправы был и он сам, в результате чего остался «наг, бос и пеш».

По поводу Соотношения веры и правды Пересветов утвер­ждал: «Бог любит не веру, а правду». Этот подход опирался на традиции новозаветной литературы, в которой постоянно и много говорилось об уважении к правде и закону. Если в госу­дарстве вера лежит мертвым грузом, а не осуществляется в пра­ведном поведении ее носителей, то, несмотря на ее внешнее соблюдение и воплощение в храмовом служении, правды в этом царстве нет, поскольку такая вера оторвана от правды. «Истинная правда есть Христос», и вера в него есть вера в правду, так как вера призвана помогать людям понимать и ис­полнять правду, и если такое единство соблюдается, то в этом государстве Бог пребывает и помощь свою подает. Это - иде­альный вариант полного взаимопроникновения веры и правды, но имеются и исторические примеры расщепления этих катего­рий: вера наличествует, а правды - нет. Так было, по оценке Пересветова, в царствующем граде Константинополе, где вера была «всем сполна», но в гражданской жизни Царствующий град был отмечен «деяниями беззаконными», «междоусобными бранями» и злодеяниями, в результате которых люди в нем «ос-кудеша и обнищаша», и поэтому Константинов град лишился Божественного покровительства («пречистые Богоматери от-падше»).

Противопоставление правды вере введено в русскую поли­тическую литературу Максимом Греком. Пересветов использо­вал этот подход и развил его далее для обоснования реальной необходимости осуществления праведной (в смысле законопослушной и моральной) жизни и недопустимости оправдания «неправедного» поведения (нарушения законов) верой, как бы внешне блистательно она ни была организована.

Судебная реформа У Пересветова, равно как финансовая и военная, прежде всего имеет своей целью уничтожение намест­ничества. Во все грады необходимо направить прямых судей, назначаемых непосредственно верховной властью, жалованных из государевой казны. Судебные пошлины (присуд) взимать в казну, «чтобы судьи не искушалися и неправдою бы не суди­ли». Судят судьи по Судебным книгам, по которым они и «пра­вят и винят». Перед законом все должны быть равны, и суд, «нашед виноватого», обязан «не пощадить и лучшего». Жалова­нье «прямые судьи» получают прямо из государевой казны. Здесь Пересветов впервые ставит вопрос об отделении суда от администрации и образовании единой централизованной су­дебной системы.

Из общей судебной системы Пересветов выделяет воинский суд, который в армии осуществляется высшим начальством, знающим своих людей. Суд свершается на месте, скорый, пра­вый, грозный и не облагаемый пошлиной, по единому для всех Судебнику. «А воинников судят паши», которые свое войско знают «и судят прямо... беспошлинно и беспосулно и суд их свершается вскоре».

Пересветов предусматривал довольно суровые наказания для судей, отправляющих правосудие «не по правде, а по мзде». Например, с неправедных судей сдирают кожу живьем и наби­вают ее бумагой и вешают на воротах судебного учреждения в назидательных целях. Здесь, скорее всего, мы имеем дело не с жестокостью Пересветова, а с фольклорными приемами, по­средством которых было принято характеризовать восточные деспотии, и в частности Османскую империю. Что же касается принципа определения наказания, то он сформулирован у Пе­ресветова по лучшим прогрессивным образцам того времени: «казнят преступников противу дел их, да рекут тако: комуждо по делам его».

Среди Видов преступлений Пересветов упоминает разбой, татьбу (кражу), обман при торговле, различные правонаруше­ния судебных и государственных чиновников, воинские пре­ступления, ябеду, а также азартные игры и пьянство. За бегство с поля боя, кроме непосредственного наказания виновного, предусмотрена еще и опала для членов семьи виновного, «да нечестно будет ему и детям его».

«Магметсалтан» именно так и устроил в своем государстве, чем заслужил покровительство Бога, который помогает только тем царям, «кто правду любит и праведен суд судит, правда Бо­гу сердечная радость, а царю великая мудрость».

Средства введения этой правды весьма авторитарны: она вводится грозой, потому что только гроза может пресечь зло. Термин «гроза» у него означает систему жестких мероприятий, целенаправленно проводимых от имени царской власти. Гро­за — это совокупность средств, которыми следует воспользо­ваться в законных пределах для проведения реформ, обеспечи­вающих введение правопорядка. Гроза не предполагает произ­вола, так как всякое отступление от закона правителем опасно для его авторитета.

О необходимости правления, основанного на законе, писал еще Иосиф Волоцкий, который назвал царя мучителем в том случае, если он «не ходит в заповедях Его (Бога. — Н. 3.) И во правдах», т. е. в законе. Но если Иосиф в основном опасался «злочестивого царя», который не будет заботиться о делах церк­ви и преследовать еретиков, то Пересветов смотрел гораздо ши-р е — в принцип праведного правления он включает законную деятельность всего государственного механизма с возглавляю­щей его центральной властью.

Таким образом, И. С. Пересветов в своих представлениях близок именно к модели сословно-представительной монархии, развивая принципы политической теории, намеченные Макси­мом Греком, Зиновием Отенским и Федором Карповым.