Радник

---

Вершины могущества как в политической, так и в духовной жизни средневековой Европы папство достигло в XIII В. Тогда же завершилось создание системы схоластики - католицист-ской теологии, ориентированной на Оправдание постулатов веры средствами человеческого разума. В Ее построении чрезвычайно большую роль сыграл доминиканский монах, ученый-богослов Фома Аквинский (Аквинат) (1225-1274), чьи сочинения явились своего рода энциклопедией официальной церковной идеологии Средних веков. Наряду с массой других предметов, трактуемых в этих сочинениях, Аквинат касается, конечно, и вопросов го­сударства, закона, права. О них речь идет в труде «О правлении властителей» (1265-1266), в произведении «Сумма теологии» (1266-1274) и в иных работах.

В своих произведениях ученый-богослов пытается приспо­собить взгляды Аристотеля к догматам католической церкви и таким путем еще более укрепить ее позиции. Представления Фомы Аквинского о государстве - первая попытка развить христианскую доктрину государства на базе аристотелевской «Политики» (кстати говоря, переведенной на латинский язык и тем самым вошедшей в научный оборот лишь в конце 1250-х гг.).

От Аристотеля Аквинат перенял мысль о том, что человек по природе есть «животное общительное и политическое». В людях изначально заложено стремление объединиться и жить в государстве, ибо индивид в одиночку удовлетворить свои потребности не может. По этой естественной причине и возникает политическая общность (государство). Процедура же учреждения государственности аналогична процессу сотворе­ния мира Богом. При акте творения сперва появляются вещи как таковые, потом следует их дифференциация сообразно функциям, которые они выполняют в границах внутренне рас­члененного миропорядка. Деятельность монарха схожа с ак­тивностью Бога. Прежде чем приступить к руководству миром, Бог вносит в него стройность и организованность. Так и мо­нарх первым делом учреждает и устраивает государство, а за­тем начинает управлять им.

Ц

ель государственности - «общее благо», обеспечение ус­ловий для достойной, разумной жизни. По мнению Аквината, реализация данной цели предполагает сохранение феодально-сословной иерархии, привилегированное положение облечен­ных властью лиц и богачей, исключение из сферы политики земледельцев, мелких ремесленников и торговцев, соблюдение всеми предписанного Богом долга повиноваться высшему со­словию - правителям, олицетворяющим собою государство. Идеолог, считавший, будто «совершенство вселенной требует, чтобы в вещах присутствовало неравенство, дабы осуществи­лись все степени совершенства», и не мог видеть иными пред­посылки достижения «общего блага» в государстве.

Защита интересов папства и устоев феодализма методами схоластики порождала определенные трудности. Например, ло­гическое толкование тезиса «всякая власть от Бога» допускало возможность абсолютного права светских феодалов (королей, князей и др.) на управление государством, т. е. позволяло обра­щать этот тезис против политических амбиций римско-католи­ческой церкви. Стремясь подвести базу под вмешательство клира в дела государства и доказать превосходство духовной власти над светской, Аквинат ввел Различение трех Следующих Моментов (элементов) государственной власти: 1) сущности, 2) формы (происхождения), 3) использования.

Сущность власти - это порядок отношений господства и подчинения, при котором воля лиц, находящихся наверху чело­веческой иерархии, движет низшими слоями населения. Дан­ный порядок заведен Богом. Таким образом, по своей искон­ной сути власть есть установление божественное. Потому она неизменно добро, всегда нечто хорошее, благое. Конкретные же способы ее происхождения (точнее, завладения ею), те или иные формы ее конституирования, устройства могут иногда яв­ляться дурными, несправедливыми. Не исключает Аквинат и ситуаций, при которых пользование государственной властью вырождается в злоупотребление ею. Стало быть, второй и тре­тий элементы власти в государстве подчас оказываются лишен­ными печати божественности. Это случается тогда, когда пра­витель либо приходит к кормилу власти при помощи неправед­ных средств, либо властвует несправедливо. И то и другое — результат нарушения заветов Бога, велений римско-католиче­ской церкви как единственной власти на земле, представляю­щей волю Христа.

Насколько действия правителя отклоняются от воли Божь­ей, насколько они противоречат интересам церкви, настолько подданные вправе, с точки зрения Аквината, оказывать этим действиям сопротивление. Правитель, который властвует во­преки законам Бога и основоположениям морали, который превышает свою компетенцию, вторгаясь, например, в область духовной жизни людей или облагая их чрезмерно тяжелыми на­логами, — тот правитель превращается в тирана. Так как тиран печется только о своей выгоде и не хочет знать общей пользы, попирает законы и справедливость, народ (в понимании Фомы Аквинского) может восстать и свергнуть его. Однако оконча­тельное решение вопроса о допустимости крайних методов борьбы с тиранией принадлежит по общему правилу церкви, папству.

Тиранию Аквинат отграничивал от монархии, которую оце­нивал как лучшую форму правления. Он отдавал предпочтение именно монархии по двум причинам. Во-первых, ввиду ее сходства с мирозданием вообще, устроенным и руководимым одним Богом, а также из-за ее подобия человеческому организ­му, разнообразные части которого объединяются и направля­ются одним разумом. Во-вторых, вследствие показаний истори­ческого опыта, демонстрирующего (как был убежден теолог) устойчивость и преуспевание тех государств, где властвовал один, а не множество.

Фома Аквинский, тщательно изучавший Аристотеля, имел, конечно, достаточное понятие и о других политических фор­мах: аристократии, олигархии, демократии, смешанном правле­нии. Но среди всех них в качестве высшей им отмечалась мо­нархия. Причем он выделял две разновидности монархического устройства — абсолютную монархию и монархию политиче­скую. В сравнении с первой вторая, на взгляд Аквината, обла­дает рядом несомненных преимуществ. В ней весомую роль играют крупные феодалы (светские и духовные, «князья церк­ви»). Власть государей тут зависит от закона и не выходит за его рамки. К этой второй разновидности монархии склонялись идеологические симпатии Аквината. Их глубинные обществен­но-исторические истоки - интенсивно совершавшийся в За­падной Европе в XIII В. (и, вероятно, воспринятый богословом как неизбежная тенденция) процесс образования феодальных сословно-представительных монархий. В христианстве (как и в любом другом вероучении) основную социально-практическую функцию выполняет содержащаяся в нем этика. Сердцевину религиозной этики составляет проблема должного. Должным здесь выступает определенный тип нормативного отношения индивида к людям, человеческим институтам в целом, изобра­жаемый как закон самого Бога. Аквинат широко применял ка­тегорию «закон» для объяснения различных явлений, свойст­венных политически оформленному обществу. Он разработал особую теорию закона.

Согласно Фоме Аквинскому, все законы связаны между со­бой Нитями субординации. Пирамиду законов венчает вечный закон - универсальные нормы, общие принципы божествен­ного разума, управляющего вселенной. Вечный закон заключен в Боге, тождествен ему; он существует сам по себе, и от него производны иные виды законов. Прежде всего - естественный закон, который есть не что иное, как отражение вечного закона в человеческом разуме, в сознании мыслящих существ. Естест­венный закон предписывает стремиться к самосохранению и продолжению рода, обязывает искать истину (Бога) и уважать достоинство людей.

Конкретизацией естественного закона служит человеческий (позитивный) закон. Его предназначение - силой и страхом принуждать людей (создания по природе несовершенные) из­бегать зла и достигать добродетели. В отличие от закона есте­ственного человеческий (позитивный) закон - это императив с меняющимся содержанием. Нормы человеческого закона мо­гут быть в разных странах весьма несхожими. То, в чем они оказываются одинаковыми, образует «право народов». Специ­фическое в них интегрируется в «право граждан» каждого от­дельного государства. Легко заметить, что эти рассуждения Ак­вината повторяют уже знакомые нам конструкции римских юристов.

Говоря о человеческом (позитивном) законе, Аквинат фак­тически вел речь о феодальном законодательстве. Классово-по­литический подтекст сопряжения человеческого закона — через закон естественный — с законом вечным вполне ясен: законо­дательство феодальных государств надлежит соблюдать в прин­ципе столь же неукоснительно, сколь указания божественного разума. Однако очень важно учесть, что Фома Аквинский отри­цал значение человеческого (позитивного) закона именно как закона за теми актами светской власти, которые противоречили предписаниям закона естественного. Для него не являлись за­конами установления, шедшие вразрез с потребностями само­сохранения, семейной жизни и воспитания, поиска истины (Бога) и достойного людей общения.

Наконец, еще один вид закона — божественный. Он дан в Библии и необходим по двум причинам. Во-первых, человече­ский (позитивный) закон не способен полностью истребить зло. Во-вторых, из-за несовершенства человеческого разума люди сами не могут прийти к единому представлению о правде; помочь им достичь его и призвано такое авторитетнейшее в глазах христиан руководство, как Библия.

На фундаменте этики Аквинат построил и концепцию пра­ва. Для него оно было прежде всего сферой правды, справедли­вости. Вслед за римскими юристами он считал справедливо­стью постоянное стремление воздавать каждому свое. Действие, воплощающее подобное стремление и уравненное с другим действием, есть право. Уравнивание двух этих действий, проис­ходящее на основе их внутренней природы, дает естественное право. Если уравнивание совершается в соответствии с челове­ческими установлениями, то имеет место право позитивное. Как в своей теории закона, так и в концепции права Фома на­стойчиво проводил мысль: правовым (вернее, позитивно-пра­вовым) человеческое установление является только тогда, когда оно не противоречит естественному праву.

Фома Аквинский — незаурядный и воинствующий защит­ник папства, феодально-монархического строя, непримиримый по отношению к их врагам. Особенно яростно обрушивался он на еретиков, призывая власти безжалостно расправляться с ни­ми. «Извращать религию, от которой зависит жизнь вечная, го­раздо более тяжкое преступление, чем подделывать монету, ко­торая служит для удовлетворения потребностей временной жизни. Следовательно, если фальшивомонетчиков, как и других злодеев, светские государи справедливо наказывают смер­тью, еще справедливее казнить еретиков, коль скоро они ули­чены в ереси...»

Усердие Фомы Аквинского было оценено римско-католиче­ской церковью, присвоившей ему титул «ангельский доктор». В 1323 г. его причисляют к лику святых, а в 1879 г. схоластиче­ская система Фомы объявляется энцикликой «Aeternipaths» Па­пы Льва XIII «единственно истинной философией католициз­ма». Это кладет начало неотомизму.

< Попередня   Наступна >