Радник

Юриспруденция, столь пышно расцветшая в античном Риме и затем своеобразно продолженная византийскими правоведа­ми, возродилась в Западной Европе в XII в. Начало этому про­цессу положило основание Ирнерием (1065-1125) школы глос­саторов в Болонье. Целью данной школы являлось изучение по первоисточникам собственно римского права без наслоивших­ся на него в последующем иных юридических норм. Интерес к римскому праву стимулировали прежде всего обстоятельства сугубо практические. Как только промышленность и торговля активизировали хозяйственную деятельность, развили дальше частную собственность, имущественный оборот, было восста­новлено и вновь получило силу авторитета тщательно разрабо­танное римское частное право. Потребности развития феодаль­ной государственности обусловили тот факт, что в некоторых отношениях рецепции подверглось и публичное право Древне­го Рима.

В западноевропейском Средневековье кроме Реципированно­Го римского Права действовали также право Каноническое (цер­ковное) и Обычное. Каждая из этих ветвей права имела своих приверженцев.

Приверженцы римского права (получившие название «легисты») не ограничивались одним только его штудированием и комментированием, но занимались еще и тем, что приспосаб­ливали таковое к экономическим и политическим изменениям, которые объективно происходили в феодальном обществе. Как противники системы привилегий (чуждой римскому частному праву), они добились, например, получения лицами из бюргер­ского сословия легальной возможности приобретать недви­жимость (в том числе имения феодалов). Многое было пред­принято ими для того, чтобы изъять дело правосудия из рук отдельных сеньоров, римско-католической церкви и сосредото­чить его в руках королевской, общегосударственной власти. В своей поддержке государей, боровшихся с сепаратизмом фео­далов и притязаниями папства на светскую власть, юристы рас­сматриваемого направления доходили до оправдания абсолю­тизма и признания воли монарха силой более высокой и авто

Сторонники обычного права тоже являлись союзниками ко­ролевской власти. Однако у них в целом не было намерения считать эту власть абсолютной и подчинять ей закон. По их мнению, долг государя - повиноваться закону, стоящему над ним. Законы же, которыми государю надлежит руководство­ваться при управлении страной, следует создавать не единолич­ным повелением монарха. Английский правовед Генри де Брэк-тон (7-1268) в трактате «О законах и обычаях Англии» (ок. 1256) прямо писал: «...силу закона имеет то, что по справедли­вости постановлено и одобрено высшей властью короля или князя, по совету и с согласия магнатов и с общего одобрения государства». В этой юридической конструкции нетрудно рас­познать отражение процесса формирования сословно-предста­вительной монархии, лимитировавшей публично-властные полномочия государей. Приверженцы обычного права активно собирали, изучали и систематизировали юридически значимые нормы, традиции, обыкновения, которые спонтанно зарожда­лись в общественной жизни, создавались судебной практикой. Некоторые из них выдвигали прогрессивные социально-поли­тические требования. Так, видный французский правовед Фи­липп де Бомануар (1250-1296), автор произведения «Кутюмы Бовези», протестовал против сохранения в современном ему обществе крепостничества, поддерживал идею правовой консо­лидации страны.

Иные общественно-политические позиции занимали право­веды, которые отдавали предпочтение каноническому праву, регулировавшему отношения как внутри самой церковной ор­ганизации, так и между церковью и мирянами. Юристы этого направления старались выстроить единый и эффективный (по их понятиям) правовой комплекс, объединяя в нем ряд предпи­саний Библии, решения церковных соборов, извлечения из папских энциклик и булл, отрывки из трудов «отцов церкви», некоторые нормы римского и обычного права. Первый свод ка­нонического права - «кодекс Грациана» - составил в XII в. монах Грациан. Теоретической посылкой канонического права служило представление о том, что церковь законно обладает юрисдикцией судить и вершить дела, носящие не только нрав­ственно-религиозный, но и чисто светский характер.

Каждое из направлений юридической мысли западноевро­пейского Средневековья изучало свой самостоятельный объект, решало свои непосредственно практические задачи, имело свой конкретный социальный смысл. Вместе с тем в методологиче­ском плане у них было немало общих черт. Эти черты шли от схоластики, определявшей стиль мышления подавляющего большинства ученых Средневековья. Речь идет в первую оче­редь о манере доказывать истинность выдвигаемых положений ссылками на авторитеты (Бога, римского права, старины, при­знанных мыслителей и т. п.). Средневековые юристы использо­вали в основном формально-логические Приемы Обработки изу­чавшегося ими материала. Особое пристрастие питали они к разного рода классификациям, расчленениям понятий, опреде­лениям, детализациям и т. д.

Правовое сознание средневекового общества было поверну­то в прошлое: давно минувшее виделось идеальным состояни­ем, древние порядки почитались в качестве образцов для подра­жания. Поэтому даже фактическое обновление системы юридико-нормативного регулирования воспринималось как желаемый и необходимый возврат к существующим от века правилам. Од­нако каким бы образом субъективно ни расценивали сами сред­невековые юристы свою практическую и теоретическую дея­тельность, объективно она (за некоторыми исключениями) со­действовала прогрессу законодательства, обогащала политико-правовое знание.

На закате Средневековья в развитии западноевропейской юридической мысли намечаются две тенденции. Одну характеризует внимание к проблематике естественного права, подня­той еще в римской юриспруденции и осваиваемой преимущест­венно философскими методами. Другую отличает интерес к нормам, принципам, системе позитивного права, изучаемого в основном посредством приемов историко-филологического анализа. Обе эти тенденции «наследуются» юридико-теоретиче-ским знанием Нового времени. Первая из них ощутимо чувст­вуется в трудах Г. Гроция, иных виднейших представителей школы естественного права, расцвет которой наступил в XVII— XVIII Вв. Вторая особенно отчетливо проявилась в построениях и исследовательских методиках исторической школы права (ко­нец XVIII - начало XIX В.).

Подводя итог обзору бытовавших в западноевропейском Средневековье воззрений на государство и право, нужно заме­тить, что они лишь фрагмент более общей картины политико-юридической мысли эпохи феодализма, который пережили (кроме Западной Европы) также многие другие страны и регио­ны мира.

Если мы хотим вполне понять самобытность содержания и формы этих воззрений, выяснить место и значение таковых в целостном комплексе исторически развивающегося знания о государстве и праве, то надо будет их рассматривать в опреде­ленной Системе хронологических координат. По «вертикали» по­требуется сопоставлять западноевропейские средневековые воз­зрения на государство и право с соответствующими учениями античности и Нового времени, а по «горизонтали» — с полити­ко-юридическими идеями средневековой Руси, феодальных Индии, Китая, Японии, стран Средней Азии, Арабского Восто­ка и т. д. С некоторыми из упомянутых идей нам представится возможность ознакомиться ниже.