Радник

---

Обсуждение перспектив развития России породило к концу 30-х годов два идейных направления в среде столичной интеллиген­ции — западников и славянофилов.

Западники, Вслед за Чаадаевым, видели в странах Западной Европы осуществление идей закона, порядка, долга, справедливос­ти. Главой московских западников был профессор Тимофей Нико­лаевич Грановский (1813—1855). В лекциях по всеобщей истории, которые он читал в Московском университете, Грановский почти открыто сопоставлял историю сословно-крепостнического строя и его разрушения в странах Западной Европы с состоянием и перспек­тивами существования крепостничества в России. Подчеркивая, что феодальный произвол основан на "презрении к человечеству", Гра­новский считал общей целью исторического развития (и критерием прогресса) создание нравственной и образованной личности, а так­же общества, соответствующего потребностям такой личности.

Видным западником был историк и правовед Константин Дмитриевич Кавелин (1818—1885). Следуя мысли Гегеля о том, что в основе развития германских племен лежало "личностное начало", определившее всю послеантичную историю Западной Европы, Ка­велин доказывал, что в истории русского права личность всегда поглощалась семьей, общиной, а позже государством и церковью. Поэтому если история Запада была историей развития свобод и прав личности, то Русская История была историей развития само­державия и власти. Как и другие западники, Кавелин осуждал крепостное право; в период подготовки крестьянской реформы он высказывался против политических преобразований, опасаясь, что конституцию, если она будет введена в России, дворянство исполь­зует для сохранения своих привилегий и борьбы против реформ.

В среде западников обсуждались не проекты конституции бу­дущей России, а общие перспективы развития страны в связи с историей других европейских стран.

Очень осторожно западники касались проблем самодержавия, православия, народности. По их мнению, развит

ие государствен­ного строя России рано или поздно само собой встанет на консти­туционный путь. Основной и первостепенной задачей западники считали крестьянскую реформу. Поэтому они опасались, что преж­девременное создание в России представительных учреждений по западным образцам неизбежно усилит политическую роль дворян­ства, а потому замедлит отмену крепостного права. Проблемы пра­вославия затрагивались западниками в неподцензурной печати. В знаменитом "Письме к Гоголю" В. Г. Белинский писал, что право­славная церковь в России "всегда была опорою кнута и угодницей деспотизма".

Для западников первостепенной была проблема прав личности. Обсуждение проблем личности, ее прав и свобод закономерно при­вело к вопросу о гарантиях этих прав и свобод в условиях ста­новления промышленно-капиталистического общества. Часть за­падников склонялась к идеям социализма (например, А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Н. П. Огарев), другие же — были противниками этих идей (в частности, Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чиче­рин, И. С. Тургенев).

К концу 30-х годов оформились в течение общественной мыс­ли противостоящие западникам Славянофилы. Ю. Ф. Самарин, А. С. Хомяков, братья К. С. и И. С, Аксаковы, И. В. и П. В. Киреев­ские объединялись вокруг журналов "Русская беседа" и "Москови-тянин". Они порицали западников за то, что те решали проблемы основ или начал русской (и вообще славянской) жизни отрицатель­но, усматривая особенность русской жизни в том, что в ней нет чего-то, что есть в Европе. Славянофилы эту же проблему стреми­лись решать положительно, исследуя те особенности русской и сла­вянской жизни, которых нет у других народов. Такой подход при­вел к противопоставлению Западу России, особенно допетровской Московской Руси.

Славянофилы утверждали, что идеализированное западниками развитие германского начала личности не имеет ни конца, ни вы­хода. На Западе личность понимается только в атомарном, индиви­дуалистическом духе. Господствующий в странах Запада индивиду­ализм породил эгоизм и грубый материализм, частную собственность, погоню за наживой, стяжательство, суетность, "язву проле-тариатства". Увлечение западных стран политикой и законотвор­чеством создает лишь внешнюю свободу, повиновение независимо от моральных убеждений. Западное христианство (католицизм и протестантизм) искажено рационализмом, идущим от античного наследия.

Главной особенностью России, отличающей ее от Запада, сла­вянофилы называли "общинное начало", "соборность", единодушие и согласие. В славянском мире личность органически включена в общность. "Общинный быт славян основан не на отсутствии лично­сти, — писал Самарин, — а на свободном и сознательном ее отрече­нии от своего полновластия". Самосознание и внутренняя свобода славян опираются на "просветление общинного начала общинным церковным (началом)". Это просветление и гарантии внутренней свободы даются православием, сохранившим подлинное христиан­ство, не оскверненное античным рационализмом: "Истина науки в истине православия". Славянский мир выше всего ценит общность и свободу внутреннюю (свое духовное единство и единение с Богом). Поэтому у России свой, особый путь, отличный: от "ложных начал исторической жизни Запада"; славяне для того и призвали варягов, чтобы избежать государственных забот и сохранить свободу внут­реннюю.

Славянофилы утверждали, что до Петра I Московская Русь была единой великой общиной, единением власти и земли. Петр I разрушил это единство, внедрив в государство бюрократию и уза­конив "мерзость рабства". С Петра I берет начало "душевредный деспотизм".

Резко осуждая "петербургскую бюрократию", славянофилы одоб­ряли самодержавие: самодержавие лучше всех других форм имен­но по той причине, что любое стремление народа к государственной власти отвлекает его от внутреннего, нравственного пути. Необхо­димость и полезность самодержавия объяснялись тем, что народ не стремится к политической свободе, а "ищет свободы нравственной, свободы духа, свободы общественной — народной жизни внутри себя".

Самарин возражал против дарования народу какой бы то ни было конституции еще и на том основании, что такая конституция, не основанная на народных обычаях, неизбежно будет чужой, ан­тинародной — немецкой, французской или английской, но не рус­ской конституцией.

Исходя из суждения, что "государство как принцип — ложь", славянофилы пришли к своей знаменитой формуле: "Сила влас­ти — царю; сила мнения — народу". Они утверждали, что в до­петровской Руси проявлением единства власти и народа были Земские Соборы, которые выражали свободное мнение народа. Прежде чем принимать решение, власть должна выслушать землю. Един­ство власти и народа в Московской Руси XVII в. понималось как союз самоуправляющихся земледельческих общин при самодер­жавной власти царя.

Развивая свои мысли о соотношении внутренней и внешней свобод, славянофилы порой приходили к радикальным для России того времени выводам: "Правительству — право действия и, следо­вательно, закона, народу — силу мнения и, следовательно, слова".

Славянофилы, как и западники, выступали за освобождение крестьян.

Славянофилы первыми обратили внимание на сохранение у славянских народов общинного землевладения. В крестьянской об­щине они видели проявление соборности, коллективных начал сла­вянского быта, преграду частной собственности и "язвы пролетари-атства", "балласт разумного консерватизма против наплыва всяких чужеземных теорий демократизма и социализма". При отмене кре­постного права славянофилы предлагали наделить крестьян зем­лей, сохранив общину как залог "тишины внутренней и безопасно­сти правительства".

Славянофилам были присущи идеи панславизма и мессианской роли России. Порицая порядки буржуазного Запада, они утвер­ждали, что православный русский народ — богоносец с его старин­ными формами общинности избавит от "скверны капитализма" сна­чала славян, а затем и другие народы.

Ряд идей славянофильства совпадал с лозунгами официальной народности. Тем не менее критика бюрократии, защита свободы мнения и свободы слова стали причиной преследования славяно­филов правительством (за ними был установлен тайный надзор, им запрещалось выступать в печати, Аксаков и Самарин подвергались арестам и допросам).

Острота споров славянофилов и западников не мешала обмену идеями. Под влиянием западников славянофилы познакомились с философией Гегеля. Западники признали значение самобытности России и преодолели бытовавшее среди них презрение к "лапотной и сермяжной действительности". Западники Герцен, Огарев и Ба­кунин взяли у славянофилов идею крестьянской общины, увидев в ней основу "русского социализма".

< Попередня   Наступна >