Радник

---

Подобно многим другим английским политическим учреждени­ям, кабинет в окончательном виде был организован не по королев­скому повелению и не в соответствии с парламентским актом. Он ведет свое происхождение из обыкновения первых Стюартов втайне совещаться с узким кругом приближенных. Еще Яков I и Карл I лю­били собирать особо доверенных министров и создавать из 30— 40 членов Тайного совета более малочисленный совет. Однако имена таких приближенных довольно быстро становились известными, и первый малый совет получил уничижительные прозвища «хунта», «шайка», «кабинет». Такое название было дано самому непопуляр­ному собранию министров Карла II В 1668—1671 гг., в которое во­шли, в частности, Клиффорд, Арлингтон и Бекингем. Начальные бу­квы фамилий этих советников составили первые три буквы слова «кабинет».

Любимый советник Карла II канцлер лорд Кларендон выбрал из Тайного совета шесть лиц и составил из них особый комитет со спе­циальной миссией — заведовать сношениями с иностранными госу­дарствами. Но комитет к внешним заботам присовокупил и внутрен­ние. Он стал собираться регулярно и превратился в учреждение, ко­торое активно содействовало укреплению личной власти короля. Вполне понятным было недовольство парламентариев подобной пе­регруппировкой властных функций и должностных лиц, особенно после того как стали известны многие злоупотребления того или иного министра.

После «Славной революции» и смены династии наследственная монархия в известной мере сменилась договорной («случайной»), и абсолютизм королевской власти оказался поколебленным навсегда. Однако в первых формулировках полномочий короля и парламента ничего не было сказано о Тайном совете, о кабинете и высших чи­новниках королевской администрации. С приходом Ганноверской династии после 1714 г. начинается эволюция кабинета в сторону его современного статуса и деятельности. Из послушного орудия короля он превращается в учреждение, которое «сдерживает и связывает его волю» (Дюприе). Особенно пе

рспективными оказались столкновения старых королевских слуг с вигами при Вильгельме Оранском, когда министров из числа тори удалили, и в кабинете остались лица одной ориентации — либеральное крыло вигов. Эта перемена и составила содержание «бесшумной революции» 1694—1696 гг. в верхнем эшелоне власти, совершенной партией вигов. В следующее царствование королевы Анны состав кабинета был однородным или смешанным в зависимости от предпочтений королевы или интриг при дворе.

Следующий правитель Георг I, Будучи, как и его предки из Ган­новерского дома, немцем по воспитанию и образованию, был мало знаком с порядками и делами своего нового королевства и предпо­читал передавать заведование внутренними делами коалиции самых ревностных приверженцев династии и доверенным министрам. Ко­роль даже не знал языка своих подданных, а его премьер Вальпол и министры не говорили ни по-немецки, ни по-французски, поэтому король вынужден был прибегать в разговоре к варварскому латин­скому наречию. В силу таких неудобств он вскоре вообще перестал присутствовать на совещаниях кабинета и довольствовался доклада­ми одного из министров о принятых решениях. Стремление к боль­шей упорядоченности процедуры заседаний кабинета и его сплоче­нию вызвало потребность в председательствующем — первом мини­стре.

В 1 7 2 1 г. Георг I был принужден палатой общин поручить фор­мирование кабинета Вальполу, и это стало памятным прецедентом, поскольку был подобран сильный и сплоченный правительственный состав, который находился у власти 22 года. Роберт Вальпол, Искус­ный финансист и не менее талантливый парламентский политик из партии вигов, закончил свою политическую карьеру неожиданным маневром — уходом в отставку в 1741 г. после того, как ему при­шлось осознать реальную невозможность управлять страной без до­верия и поддержки парламента. С ним же был связан и другой важ­ный прецедент: он был последним министром, которого хотели при­влечь к судебной ответственности по политическим мотивам. С этого времени отставка министра воспринимается достаточной мерой наказания, делающей излишним процесс привлечения к от­ветственности в судебном порядке.

Состав и ф у н к ц и и кабинета. Вначале кабинет не был отягощен ка­кой-либо персональной ответственностью или рациональным рас­пределением обязанностей, скорее, наоборот. При Тюдорах звание члена Тайного совета давали чаще всего в качестве почетного титу­ла — людям, которым, по словам историка Маколея, «никаких тайн не доверяли и у которых никаких советов не спрашивали». При Стюартах особо приближенными были носители следующих долж­ностных обязанностей (все они назначались на эти должности коро­лем): лорд-канцлер, лорд-казначей, хранитель тайной печати, гос­секретари. После того как утвердилась практика управления при по­мощи кабинета министров, Министрами Стали называться главы всех отраслей исполнительной власти, на которые распадается повсе­дневное управление страной, но сами отрасли не отличались упоря­доченностью и строгой дифференцированностью. Кроме того, и ми­нистры не были равными по положению — одни возглавляли обоСобленные И автономные отрасли управленческой деятельности, другие пребывали в роли глав департаментов, находящихся в подчи­нении у тех или иных министерств.

До конца XIX В. существовали 11 главных отраслей управления: по делам колоний, внутренних дел, внешних сношений, военная, финансовая и некоторые другие, а также пять второстепенных от­раслей: народного просвещения, ведомство почтовое, общественных работ, ведомство по управлению делами Шотландии и Ирландии. Среди традиционных высших должностей сохранили свое значение следующие: первый лорд казначейства (эта должность обычно была связана с должностью первого министра по совместительству), пред­седатель Тайного совета (обязанности председателя стали в основ­ном формальными, однако в его ведении находился контроль над управлением делами народного просвещения, который сосредоточи­вался в руках вице-председателя), лорд-лейтенант Ирландии (он значился вице-королем, но фактическое руководство находилось в руках госсекретаря по делам Ирландии), лорд-хранитель тайной пе­чати, канцлер герцогства Ланкастерского и др.

Одним из требований принципа разделения властей как необхо­димого условия предотвращения узурпации высшей правительствен­ной власти и гарантированности пользования гражданскими свобо­дами является несовместимость должностей в различных ветвях го­сударственной власти — исполнительной, законодательной и судебной.

В программном документе левеллеров «Народное соглашение» от 15 января 1649 г. было записано, что в целях «правильной» организа­ции народных представителей ни один член государственного сове­та, ни один казначей и сборщик публичных средств и т. д. не дол­жен, пока состоит в должности, быть избираем, и если избрание со­стоялось, то оно признается недействительным. То же самое относится и к практикующему юристу — если его избирают в народ­ные представители или в государственный совет, «о н признается не имеющим права заниматься судебной практикой, пока состоит в этих должностях». В Акте об устранении 1 7 0 1 г. было зафиксировано аналогичное положение — «никакое лицо, которое занимает какую-либо платную должность или место, подчиненные королю, или по­лучает пенсию от короны, не может состоять членом палаты об­щин». Это положение отменено, в том числе для министерских должностей, актами 1 7 0 5 и 1 7 0 7 г г .

Сложившаяся в XVIII Столетии политическая практика прочно связала статус члена правительства со статусом членства в парламен­те. Министры должны быть или депутатами палаты общин, или чле­нами палаты лордов. Однако и здесь имеет место взаимное уравно­вешивание властей — между правительством и парламентом, отчасти между двумя палатами. Т. Джефферсон писал, что «английская кон­ституция опирается на честность палаты общин и мудрость палаты лордов» (Заметки о штате Вирджиния // Политическая философия Томаса Джефферсона. М, 1996. С. 221). Формально монарх назнача­ет премьер-министра «по своему усмотрению» (at His pleasure), одна­ко непременно из членов парламентской фракции большинства.

< Попередня   Наступна >