Радник

---

Основные идеи древнекитайского Легизма Изложены в трак­тате IV в. до н. э. «Шан цзюнь шу» («Книга правителя области Шан»). Ряд глав трактата написан самим Гунсунь Яном (390— 338 до н. э.), известным под именем Шан Ян. Этот видный тео­ретик легизма и один из основателей школы «законников» (фацзя) был правителем области Шан во времена циньского правителя Сяо-гуна (361-338 до н. э.).

Шан Ян выступил с обоснованием управления, опирающего­ся на законы (фа) и суровые наказания. Критикуя распростра­ненные в его время и влиятельные конфуцианские представле­ния, и идеалы в сфере управления (приверженность старым обычаям и ритуалам, устоявшимся законам и традиционной этике и т. д.), Шан Ян замечает, что люди, придерживающиеся подобных взглядов, могут «лишь занимать должности и блюсти законы, однако они не способны обсуждать (вопросы), выходя­щие за рамки старых законов».

Представления легистов о жестоких законах как основном (если не единственном) средстве управления тесно связаны с их пониманием взаимоотношений между населением и госу­дарственной властью. Эти взаимоотношения носят антагони­стический характер по принципу «кто - кого»: «Когда народ сильнее своих властей, государство слабое; когда же власти сильнее своего народа, армия могущественна».

В целом вся концепция управления, предлагаемая Шан Яном, пронизана враждебностью к людям, крайне низкой оценкой их качеств и уверенностью, что посредством насильст­венных мер (или, что для него то же самое, жестоких законов) их можно подчинить желательному «порядку». Причем под «порядком» имеется в виду полнейшее безволие подданных, позволяющее деспотической центральной власти мобильно и без помех манипулировать ими как угодно в делах внутренней и внешней политики.

Этому идеалу «законнического» государства совершенно чу­жды представления о каких-либо правах подданных по закону, об обязательности закона для всех (включая и тех, кто их изда­ет), о соответствии меры наказания тяжести содеянного,

об от­ветственности лишь за вину и т. д. По сути дела, закон высту­пает здесь лишь как голая приказная форма, которую можно заполнить любым произвольным содержанием (повелением) и снабдить любой санкцией. Причем законодатель, согласно Шан Яну, не только не связан законами (старыми или новыми, своими), но даже восхваляется за это: «Мудрый творит законы, а глупый ограничен ими».

Существенное значение в деле организации управления Шан Ян и его последователи наряду с Превентивными наказа­ниями Придавали внедрению в жизнь Принципа коллективной от­ветственности. Причем этот принцип, согласно легистам, выхо­дил за круг людей, охватываемых семейно-родовыми связями, и распространялся на объединение нескольких общин (дво­ров) - на так называемые пятидворки и десятидворки, охва­ченные круговой порукой. Внедренная таким путем система то­тальной взаимослежки подданных друг за другом сыграла зна­чительную роль в укреплении централизованной власти и стала существенным составным моментом последующей практики государственного управления и законодательства в Китае.

Легистские воззрения, кроме Шан Яна, разделяли и разви­вали многие видные представители влиятельной школы фацзя (Цзын Чань, Шэнь Бу-хай, Хань Фэй и др.). Взгляды этой школы помимо «Шан цзюнь шу» изложены также в целом ряде других древнекитайских источников, в частности в главе «Яс­ные законы» сводного памятника «Гуань-цзы» (IV—III вв. до н. э.), в книге «Хань Фэй-цзы» - работе крупного теоретика легизма Хань Фэя (III В. до н. э.), в разделе «Рассматривать все по нынешнему времени» компендиума древнекитайской мысли «Люй-ши чунь ию» (III В. до н. э.) и др.

Во всех этих произведениях отстаивается необходимость жестоких законов как средства управления.

В «Хань Фэй-цзы» предпринимается попытка легистской переинтерпретации ряда основополагающих понятий даосизма и конфуцианства (дао, ли, недеяние и т. д.).

Так, принцип недеяния правителя в толковании Хань Фэя Предстает как Таинственность, Которой следует сокрыть от под­данных механизм властвования. «Вообще идеал правления, - замечает он, - это когда подданные не могут постичь тайны управления». Отстаивая господство законов, Хань Фэй крити­ковал самовластных чиновников и называл их узурпаторами. Подобным узурпаторам, злоупотребляющим властью, он про­тивопоставлял «умных и сведущих в законах людей», т. е. леги-стов.

В рамках легистской доктрины Хань Фэй выступал за до­полнение законов Искусством управления. Это, по существу, оз­начало признание недостаточности одних лишь тяжких наказа­ний в качестве средства управления. Отсюда и его частичная критика в адрес легистов Шан Яна и Шэнь Бу-хая: «Эти двое не совсем тщательно отработали законы и искусство управле­ния».

Подобная критика крайних легистских представлений о на­силии как единственном способе и средстве управления сочета­ется в учении Хань Фэя с попыткой наряду с наказательным законом учесть роль и иных регулятивных начал и принципов. Поэтому он, обращаясь к воззрениям даосистов и конфуциан­цев, стремился к определенному сочетанию некоторых их идей с легистскими представлениями.

Ряд суждений о необходимости изменений законов в соот­ветствии с изменившимися требованиями времени имеются в легистской работе «Рассматривать все по нынешнему времени». «Любой закон прежних правителей, — подчеркивал автор этого трактата, — был необходим в свое время. Время и закон разви­ваются не одинаково, и, пусть старые законы дошли до нас, все же копировать их нельзя. Поэтому следует выбирать из готовых законов прежних правителей (что нужно) и брать за образец то, чем они руководствовались при выработке законов».

Попытки исторического подхода к закону придавали легист-ской концепции в целом большую гибкость и содействовали ее приспособлению к нуждам политической практики и законода­тельного процесса. Одновременно, как мы видели, предприни­мались попытки легистской переинтерпретации ряда идей дао­сизма и конфуцианства с целью использовать все идеологически влиятельные и регулятивно значимые концепции управления в интересах бюрократически-централизованной власти.

В результате всех этих усилий уже ко II в. до н. э. официаль­ная государственная идеология в Древнем Китае совмещала в себе положения как легизма, так и конфуцианства, причем по­следнему нередко, по существу, отводилась роль привлекатель­ного фасада и прикрытия. Подобный идейно-теоретический симбиоз различных концепций управления сыграл значитель­ную роль во всей последующей политической истории Китая.

< Попередня   Наступна >