Радник

---

Социологическое направление в теории права и государства методологически исходило из того, что существование и развитие права и государства определяются общественными факторами. Боль­шое внимание представители этого направления придавали изуче­нию общественных интересов и отношений, классификации соци­альных групп, исследованию психологических и моральных основ государства и права.

Выдвинутая Р. Иерингом теория юридически защищенного ин­тереса нашла немало сторонников в России. Наиболее известными из них были С. А. Муромцев и Н. М. Коркунов.

Сергей Андреевич Муромцев (1850—1910) — профессор граж­данского права юридического факультета Московского университе­та, лидер конституционно-демократической партии, председатель I Государственной думы. Под влиянием концепции Иеринга, лекции которого он слушал в Геттингенском университете, Муромцев со­здал собственное учение о праве. Его труды содержат исследования по римскому праву, гражданскому праву и общей теории права. В их числе "Очерки общей теории гражданского права", "Определе­ние и основное разделение права", "Что такое догма права?"

В своей теории Муромцев придавал главное значение право-^ вым отношениям. В основе права лежат интересы индивидов, обще­ственных групп, союзов и т. д. На базе интересов в обществе возни­кают различные отношения, регулирование которых осуществля­ется, отмечал ученый, с помощью различных санкций: юридиче­ской, моральной, религиозной и др. При этом каждое отношение может быть предметом нескольких санкций одновременно.

Отношение, соблюдаемое по привычке, обладает особенной проч­ностью и именно в силу этого, утверждал Муромцев, не нуждается в юридической санкции. Значение юридической защиты необходи­мо придавать только тем отношениям, которые еще недостаточно прочны и требуют дополнительных гарантий от государства. Юри­дической санкцией, считал Муромцев, обеспечивается только та часть общественных отношений, которая признается

наиболее важ­ной для интересов личности и государства и не может быть обес­печена иначе, как силой государственного принуждения.

По учению Муромцева правом в собственном смысле всегда является только правовой порядок.

На содержание правопорядка влияют интересы и отношения социальных групп. Муромцев писал, что общество пронизано союзами разной степени общности: дружеские кружки, товарище­ства, семья, община, сословие, партия, государство. От характера отношений внутри общественной группы зависит и форма их защи­ты, которая определяется в каждом отдельном случае, смотря по обстоятельствам. Муромцев называл такую форму защиты "неор­ганизованной защитой", а сами отношения, которые гарантируются от нарушений таким образом, — "правовыми".

К правовым он относил те общественные отношения, которые складываются по поводу типичных для данного общества интере­сов отдельных лиц и их объединений. Эти отношения и интересы по мере признания обществом получают "неорганизованную защиту" со стороны общества и социальных групп. Однако при столкновении различных интересов "неорганизованной защиты" уже недостаточ­но, и необходимо, замечал ученый, обратиться за защитой нару­шенного права к государственным органам, т. е. к "организованной защите". Действие ее жестче и, как следствие, "понудительнее, нежели действия формы неорганизованной". Она вручается судь­ям, должностным лицам государственных органов или обществен­ных властей, действия их облекаются в точные формы с указанием границ компетенции, определенной процедурой принятия решений, и т. д. Организованную форму защиты Муромцев называл "юриди­ческой".

Различая "юридическое" и "правовое", Муромцев оговаривал отсутствие между ними четкой границы, особенно в периоды "раз­витого государственного быта" (по существу гражданского обще­ства), когда в обществе действует и получает государственное зак­репление особый, частный и групповой, не зависимый от государ­ства интерес.

Муромцев утверждал, что сила государственной власти не аб­солютна. В обществе существуют и другие силы, оказывающие вли­яние на правовой порядок (настроения в обществе, внешние условия). При установлении юридического характера отношений (возведение какого-либо отношения на степень права) деятельность власти ог­раничивается тем, отмечал Муромцев, что устанавливается факт притязаний у субъекта права по отношению к правонарушителям. Юридические отношения всегда возникают в форме притязаний.

Юридические нормы, которые создает государство, заявлял ученый, не всегда соответствуют существующему в данном обще­стве правопорядку. Большие надежды на преодоление противоре­чий между юридическими нормами и правовым порядком Муром­цев возлагал на судебные и другие правоприменительные органы, которые, по его мнению, должны быть способны постоянно приво­дить действующий правопорядок в соответствие со справедливос­тью. Хотя "законодательная реформа — единственное верное сред­ство для осуществления справедливости", нельзя полагаться только на законодательный орган, реформы которого "могут слишком задерживаться". Поэтому основное внимание Муромцев обращал на суд и другие органы, применяющие право. Задача суда состоит в обеспечении полной гармонии между юридическими нормами и кон­кретным случаем, в индивидуализировании права. Для этого судья должен "осуществить справедливость", т. е. "применить юридичес­кие нормы именно в той степени, в которой случай характеризует­ся типичными свойствами, служащими основанием нормы". Таким образом, суд, считал Муромцев, превратится в арбитра между за­коном и конкретным правоотношением и сможет в соответствии со своим правосознанием проверять "жизненность" позитивного пра­ва, приводить закон в соответствие с "живым" правом.

Учение о праве С. А. Муромцева оказало значительное влияние на социологическое направление правоведения. В России аналогич­ные идеи развивали М. М. Ковалевский, Ю. С. Гамбаров, Н. А. Гре-дескул и другие правоведы.

Видным государствоведом, теоретиком права и историком пра­вовой мысли был профессор Николай Михайлович Коркунов (1853— 1904), преподававший в Петербургском университете, Военно-юри­дической академии и других учебных заведениях теорию и эн­циклопедию права, государственное право российское и зарубеж­ное. Основные его произведения: "Лекции по общей теории права" (1904 г.), "Общественное значение права", "Русское государствен­ное право", "Указ и закон", "История философии права".

Восприняв ряд идей Иеринга, Коркунов отвергал данное Иерин-гом определение права как "защищенного интереса", утверждая, что право предполагает не отдельный интерес, а связь, отношение не менее чем двух лиц с встречными интересами.

Право, по определению Коркунова, есть не просто защита ин­тересов, но их разграничение.

Содержание общественной жизни составляют разнообразные интересы; чтобы определить границы осуществления сталкивающих­ся интересов, право устанавливает права и обязанности субъектов общественных отношений и тем самым, писал Коркунов, создает "порядок общественных отношений".

Коркунов отмечал, что гражданское право разграничивает ин­тересы частных лиц, уголовное право — интересы обвинителя и подсудимого, гражданский процесс — истца и ответчика, государ­ственное право — интересы всех участников государственного об­щения от монарха до подданного, международное право разграни­чивает интересы людей как участников международных отноше­ний и как граждан конкретных государств.

Определенное воздействие на учение Коркунова оказали и мод­ные в то время идеи социальной психологии. Коркунов рассматривал право как "взаимное психическое воздействие людей", связы­вал общеобязательную силу закона с авторитетом веления органов власти, вызывающих "почти инстинктивное к себе повиновение".

Подобно Еллинеку и другим государствоведам Коркунов, решая непосильную для юридического позитивизма проблему связанности государства своим правом, стремился соединить юридическую кон­цепцию государства (государство как "юридическое отношение") с социологическими и психологическими конструкциями.

Государство, по учению Коркунова, — не лицо, а юридическое отношение, в котором субъектами права являются все участники государственного общения, а объектом служит государственная власть как предмет пользования и распоряжения. Государственная власть основывается, по Коркунову, не на чьей-либо воле, а на коллективном сознании людей, на их психологическом единении. "Власть есть сила, обусловленная не волей властвующего, а созна­нием зависимости подвластного", — отмечал ученый. Таким состо­янием постоянного властвования, опирающегося на добровольное подчинение, является, по Коркунову, государство: "Государство есть общественный союз, представляющий собой самостоятельное и при­знанное властвование над свободными людьми".

Коркунов отвергал общепринятое понимание разделения влас­тей как обособление законодательной, исполнительной и судебной власти. Сущность разделения властей, по его мнению, заключается "в обеспечении свободы надлежащим распределением функций властвования". При безусловном единстве власти как силы, служа­щей объектом отношения, возможно, утверждал Коркунов, разде­ление распоряжения государственной властью.

Возведением принципа разделения властей к более общему на­чалу — совместного властвования, по мнению Коркунова, объясня­ется признание за правительством самостоятельного права издавать общие юридические правила в административном порядке. Взаим­ное сдерживание государственных органов выражается, по его мне­нию, в том, что указы имеют силу только при условии непротиворе­чия законам; необходимо также, утверждал Коркунов, чтобы суду принадлежало право проверять юридическую силу указов.

Рассуждая о государстве вообще или о государственном праве стран Запада, Коркунов нередко излагал радикальные идеи. Так, он неоднократно высказывался против ограничений избирательно­го права, поскольку "государство по самому существу своему призва­но служить не отдельным классам, а быть организацией всего на­рода, как одного целого". Особенные возражения Коркунова вызы­вали цензовые избирательные системы: "Против ограничения из­бирательного права имущественным цензом в какой бы то ни было форме говорит то веское соображение, что этим искусственно усиливается и так резко проявляющееся различие между имущими и неимущими. Крайнее неравенство экономических условий и вытека­ющая из этого зависимость неимущих от владельческих классов и так составляет самое больное место современного общества. А вся­кое искусственное усиление экономического неравенства неизбеж­но усиливает и так опасный антагонизм общественных классов".

Характеризуя государственный строй самодержавной России, Коркунов отмечал устарелость российских законов о правах граж­данской свободы. Он с сожалением отмечал, что в России "государ­ственная служба является единственной формой участия поддан­ных в общей политической жизни страны" и потому политические права имеет лишь узкая сфера наличного служебного персонала, сформированная на началах сословности, причем "административ­ная власть вооружена правом устанавливать такие ограничения свободы, которые отнюдь не могут быть оправданы необходимос­тью". Однако Коркунов полагал, что ближайшей перспективой раз­вития государственного строя России должна быть не представи­тельная, ограниченная монархия, как в странах Запада, а "право­мерная, но самодержавная монархия".

По мнению Коркунова, упорядочение издания законов, наде­ление судов правом разрешать противоречия между указами и законами, учреждение административной юстиции в виде самостоя­тельной системы судов, предоставление им права отмены незакон­ных распоряжений, обеспечение гражданских прав (неприкосновен­ность собственности, право граждан на подачу петиций) в России не требуют наделения подданных политическими правами и создания представительства, ограничивающего власть самодержца. "Государь сосредоточивает в своих руках всю полноту верховной власти без­раздельно, но осуществляет ее правомерно", — писал Коркунов.

Заметное место в развитии социологического направления пра­ва в России занимает историк и правовед, ученый и политический деятель, член I Государственной думы и Государственного совета Максим Максимович Ковалевский (1851—1916). Он преподавал в Московском (1877—1887 гг.) и Петербургском (1906—1916 гг.) уни­верситетах конституционное право, историю политических учений, историю иностранного законодательства и другие предметы. Его перу принадлежит ряд ценных исследований по социологии ("Со­циология", 1910 г.), по сравнительно-историческому и сравнитель­но-правовому методам ("Историко-сравнительный метод в юрис­пруденции и приемы изучения истории и права"), по теории права и государства и по истории политических учений ("От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монар­хии к парламентаризму. Рост государства и его отражение в исто­рии политических учений", "Общее учение о государстве" и др.).

Учение Ковалевского о государстве и праве органически свя­зано с его социологической концепцией, Методологической основой его учения явились доктрина О. Конта, взгляды Г. Спенсера, психо­логия Г. Тарда, солидаристские доктрины Э. Дюркгейма и Л. Дюги. Известную формулу О. Конта "порядок и прогресс" он заменил более общим понятием "организация и эволюция". Не всякая эволю­ция прогрессивна, рассуждал Ковалевский, и не каждая организа­ция основана на порядке — порядок обеспечен лишь там, где обще­ство образует "замиренную среду", основанную на общественной солидарности.

Каждая социальная группа, по Ковалевскому, есть прежде все­го "замиренная среда", в которой вместо борьбы водворяется "со­лидарность, или сознание общности интересов и взаимной зависи­мости друг от друга". Право, по Ковалевскому, — это "нормы, ставя­щие себе целью поддержание и развитие солидарности", "приводи­мые в жизнь организованной силой общества — государством", обладающие принудительной силой.

Понятие права в концепции Ковалевского имеет двоякое зна­чение: 1) право есть отражение требований солидарности и обус­ловленной ею идеи долга, заставляющей индивидов брать на себя обязанности, чтобы сохранить интерес группы; это право предше­ствует государству и порождает позитивное право; 2) позитивное право содержит правила, призванные либо расширить, либо огра­ничить свободу индивида (зависит от того, в какой степени государ­ство берет на себя функции, ранее исполняемые общественными союзами).

Возникновение и права, и государства, согласно его теории, обус­ловлено интересами общественной солидарности. Состояние "зами­ренной среды" с присущей ей взаимозависимостью людей, под­крепляемое принудительной силой (вооруженным насилием), ведет к объединению различных союзов в государстве. Источник возник­новения власти и государства Ковалевский под сильным влиянием теории Тарда усматривал "в психическом воздействии личностей, способных к инициативе, к творчеству, на массы, не способные ни к чему иному, как к подчинению своей деятельности чужому приме­ру и руководительству".

Исторической закономерностью Ковалевский считал необходи­мость продвижения каждого общества от низшей к более высокой стадии. Однако этому прогрессу противоречит, писал Ковалевский, "противопоставление бедности и богатства, рознь между имущими и неимущими". Для преодоления этого противоречия он полагал необходимым вмешательство государства в распоряжение соб­ственностью в интересах земледельцев и рабочих, юридическое зак­репление права на труд, свободную деятельность профсоюзов, их борьбу за социальные права. Но он отвергал "социалистическую доктрину о государстве как о политическом владычестве господ­ствующего экономического класса". Им осуждалось любое государ­ство, посягающее на "личные права", как "деспотическое государ­ство", "якобинское сверху или снизу".

Ковалевский был сторонником глубоких реформ, ведущих к утверждению "всесословного" (т. е. гражданского) общества. Он пи­сал, что революция как средство социального изменения вызывает­ся ошибками правительства, которое не удовлетворяют справедли­вые, естественные для своего времени требования народа. Кроме того, революция всегда предполагает насилие, а значит, нарушение "замиренной среды" в обществе. "Нам совершенно чужда мысль об уничтожении разом чего бы то ни было и создании сразу нового строя, новой религии или новой морали, — утверждал ученый. — При медленности общественных изменений прогресс более наде­жен, чем при их быстроте, эволюцию надо предпочитать револю­ции, или, выражаясь языком Конта, прогресс желателен только под условием сохранения порядка".

Ковалевский не одобрял самодержавие, но был сторонником сохранения монархии в России. Он считал возможным эволюцион­ное развитие самодержавия в "демократическую монархию", осно­ванную на конституции и представительном: правлении. "Русская империя нуждается в более широких основах: она может быть только империей всенародной, — рассуждал Ковалевский. — Сохраняя наследственное руководительство нации ее историческим вождем, положим в основу русского обновления систему самоуправления общества".

< Попередня   Наступна >