Радник

---

В процессе обсуждения проблем свободы, равенства и собствен­ности некоторые просветители обосновывали коммунистические идеалы.

Морелли (около 1715—?) — французский просветитель. О жиз­ни Морелли известно мало. Под этим именем в середине XVIII в. опубликовано несколько произведений (например, "Базилиада"), причем главная книга Морелли — "Кодекс природы, или истинный дух ее законов" (1755 г) долгое время приписывалась Дидро.

"Кодекс природы" содержит теоретическое обоснование строя, основанного на общественной собственности, и нечто вроде проекта конституции бзщущего общества: "Образец законодательства, соглас­ного с намерениями природы".

В политико-правовой концепции Морелли заметно влияние идей Платона, содержащихся не только в книге "Государство" (критика частной собственности, обоснование общности имуществ и государст­венного руководства общественной идеологией), но и в сочинении "Законы" (детальная регламентация законами всех сторон жизни граждан).

Морелли изображает естественное состояние как золотой век, когда люди подчинялись только законам природы, предписываю­щим общность имуществ и всеобщую обязательность труда. Обще­ством управляли отцы семей, ведавшие организацией труда и вос­питанием.

Морелли писал, что конец естественному состоянию (отказ от законов природы) положило не соглашение народа, а процесс на­громождения ошибок, главная из которых — "чудовищный раздел произведений природы". На каком-то этапе истории, рассуждал Морелли, кто-то когда-то разделил имущество. Учреждение част­ной собственности исказило страсти людей, породило жадность. Возникла "всеобщая чума — Частный интерес — эта изнурительная болезнь всякого общества". В результате для подчинения людей порядку пришлось издать великое множество "жестоких и крова­вых законов, против которых природа не перестает возмущаться".

Морелли возражал Монтескье, р

азличавшему принципы демо­кратии, аристократии, монархии и деспотизма. "Все они покоят­ся, — писал Морелли, — в большей или меньшей мере, на соб­ственности и интересе". При сохранении частной собственности, рассуждал Морелли, концентрация богатств неизбежно ведет к тому, что демократия превращается в аристократию, аристократия — в монархию, а та — в тиранию; поэтому совершенно бессмысленно искать наилучшую форму правления; пока не уничтожены соб­ственность и порожденные ею частные интересы, никакие полити­ческие преобразования не приведут к положительному результату.

Морелли излагает понимание свободы, аналогичное идеям Уин-стенли: "Истинная политическая свобода человека состоит в бес­препятственном и безбоязненном пользовании всем, что может удов­летворить его естественные и, следовательно, законные желания". Такая свобода обеспечивается только восстановлением обществен­ной собственности, соответствующей природе человека. Поэтому первый "основной и священный" закон будущего общества гласит: "В обществе ничего не будет принадлежать отдельно или в соб­ственность кому бы то ни было, кроме тех вещей, которыми он будет действительно пользоваться для своих нужд и удовольствий или для своего повседневного труда".

К "основным и священным" относятся также законы, опреде­ляющие право и обязанность каждого гражданина трудиться "со­образно своим силам, дарованиям и возрасту", право получать про­кормление и содержание на общественный счет.

Кроме "основных и священных" в "Кодексе природы" содер­жатся законы распределительные, или хозяйственные, земельные, об общих порядках, о роскоши, о форме правления, о воспитании, о научных занятиях, о наказаниях и др. (всего 118 законов).

Морелли полагал, что все стороны жизни граждан должны де­тально регламентироваться правом. Законы определяют, кто в ка­ком возрасте чем должен заниматься (ремесло, земледелие), когда какую одежду носить, когда вступать в брак. Предписано даже, в каких науках допускается свобода проницательности ума, в каких вольнодумство запрещается.

Считая свою теорию единственно научной, отражающей истин­ный дух законов природы, Морелли полагал необходимым принять особые меры для того, чтобы человечество в будущем не отклони­лось от этих законов. В обществе будут запрещены умозрения в области "морали и метафизики" (к ним относятся общие понятия о божестве, человеке, разуме). Будут разрешены исследование тайн природы (прикладные, полезные науки) и усовершенствование по­лезных для общества искусств. Однако число лиц, посвятивших себя наукам и искусствам, будет ограничено, причем они не осво­бождаются от обязательного для всех (от 20 до 25 лет) труда в земледелии.

Строгая цензура и государственный надзор за науками и ис­кусствами, тотальная регламентация жизни, деятельности, помыс­лов, вкусов, одежды, семейного положения каждого члена обще­ства оправдывались тем, что интересы общества стоят выше инте­ресов личности.

Морелли — сторонник централизованного в масштабах страны производства и распределения, строго регламентированных зако­ном и управляемых государственной властью. Основная задача го­сударства — охранять законы, не допуская повторения ошибок, уже породивших когда-то возникновение частной собственности и связанные с ней бедствия. Государство организуется как орудие осуществления законов природы, т. е. лишь как власть исполни­тельная и наблюдательная.

В проекте законов будущего общества Морелли описывает ори­гинальную форму организации власти, основанной на суверените­те законов природы. Нация делится на провинции, провинции включают города, которые делятся на трибы, трибы — на семьи. Из отцов семейств образуется сенат города, из представителей го­родских сенатов — Верховный сенат Нации. Сенаты подчинены власти законов.

Особенность государственного устройства в том, что все долж­ности замещаются "по очереди" — освободившуюся должность за­нимает (на год или пожизненно) тот из состоящих на предшествую­щей должности, чья очередь подошла (отец семейства становится главой трибы, глава трибы — начальником города и т. д.). Своеоб­разный проект демократии без выборов связан, очевидно, с отрица­тельным отношением Морелли к политической деятельности, с опа­сением, что выборы могут в какой-то мере поколебать равенство членов общества.

Главы триб, начальники городов и провинций, глава Нации осу­ществляют надзор за соблюдением законов, за работами, снабжением и распределением.

Еще одна система должностных лиц образуется из мастеров и старшин корпораций (производственных объединений); они входят в советы городов, посылающих депутатов в Е! ерховный совет На­ции, подчиненный Верховному сенату. Сенаты запрашивают мне­ние советов по вопросам производства, труда, воспитания, распре­деления и другим и учитывают его при принятии решений. Сочета­ние этих двух систем (общенациональной и производственной) ор­ганов и должностных лиц должно обеспечить компетентность руко­водства процессами производства, потребления, воспитания.

Подобно ряду других коммунистов Морелли предполагал со­хранение в будущем обществе уголовных законов. Наиболее тяж­кими преступлениями признаются убийство, а равно попытка "по­средством интриги либо иным путем уничтожить священные зако­ны с целью ввести проклятую собственность". Виновный заключа­ется "на всю жизнь, как буйный помешанный и враг человечества, в построенную на кладбище пещеру".

Менее тяжкие преступления (неповиновение должностным ли­цам или родителям, оскорбление словом или действием) должны караться тюремным заключением от одного дня до нескольких лет. В числе наказаний — лишение права занимать определенные дол­жности на время или навсегда.

Путь к восстановлению попранных законов природы Морелли видел в просвещении. Как и другие просветители того времени, он надеялся на философов-правителей, способных исправить ошибки политики и морали.

Учение Морелли оказало значительное влияние на последую­щее развитие политико-правовой идеологии. Ряд идей Морелли развивал Мабли. Затем на "Кодекс природы" ссылались Бабёф и другие участники "Заговора во имя равенства" (см. § 7). Учение Морелли повлияло и на идеи коллективистов и коммунистов Фран­ции первой половины XIX в., особенно на книгу Э. Кабэ "Путеше­ствие в Икарию" (см. гл. 19).

Габриэль Бонно де Мабли (1709—1785) родился в дворянской семье и получил религиозное образование. Отказавшись от духов­ной карьеры, он занялся изучением античной литературы, истории и философии. Мабли написал много сочинений по истории, между­народному праву, морали и политике. Его политическое и правовое учение сложилось под сильным влиянием теории Руссо, а также идей Морелли.

Описывая (вслед за Морелли) республику, "где первым зако­ном было бы запрещение владеть собственностью", Мабли замеча­ет, что такой счастливый строй общества сейчас мог бы быть осно­ван разве только на каком-нибудь пустынном острове людьми, сво­бодными от предрассудков и неискоренимых страстей Европы. Мабли доказывал, что общность имуществ идеальна для человече­ства, но она неосуществима не только из-за "испорченности" лю­дей, но и еще более из-за деления общества на противоположные классы и отсутствия сил, способных" взять на себя осуществление коммунистического идеала. "Но оставим Платона; и не бойтесь, — писал Мабли, — ...что я вздумаю основать республику более совер­шенную, чем платоновская; у меня нет материала, чтобы соору­дить такое здание". "Вот на берегу Огайо или Миссисипи, — го­рестно добавлял Мабли, — Платон мог бы учредить свою респуб­лику".

В наиболее известной своей книге "О законодательстве или прин­ципы законов" (1776 г.) Мабли отказывался от идей общности иму-ществ, но еще резче, чем в предыдущих сочинениях, порицал по­роки и бедствия, проистекающие из частной собственности. Она неизбежно порождает неравенство имуществ, неотвратимо веду­щее к деспотизму, утверждал Мабли: "Едва богатства приобретут какой-то вес, богатые пытаются захватить государственную власть. Незаметно для себя государство оказывается во власти деспотиз­ма, а глупость народа навеки закрепляет его порабощение".

Мабли делает вывод: лучше всего, чтобы нация была настолько бедна, чтобы богатых вообще не было бы и быть не могло. "Чем беднее нация, — рассуждал Мабли, — тем меньше склонна она к честолюбивым замыслам и к тирании... Богатства, по природе сво­ей, не могут сочетаться с хорошими законами... Чем больше зако­ны научат нас довольствоваться малым, тем больше они скрепят связи общества, ибо они разовьют и поддержат наши социальные качества."

Мабли, как и Руссо, считал невозможным ликвидировать час­тную собственность, породившую жадность. Но он предлагал огра­ничить частную собственность законами: "Устройте свои законы так, чтобы я довольствовался умеренным состоянием. Покажите мне, что богатства бесполезны". Для этого, полагал Мабли, нужно запретить торговлю, вместо денежных взносов (налогов) требовать от граждан услуг, отменить завещания; дробить состояния между наследниками, определить законом предел владения каждого граж­данина, ввести аграрные законы. Не следует допускать бесполез­ных искусств. Весьма важны, согласно учению Мабли, законы про­тив роскоши. "Они должны распространяться на все: на мебель, жилища, стол, слуг, одежду; если вы что-нибудь оставите без вни­мания, вы откроете путь для злоупотреблений, которые распрост­ранятся на все. Чем суровее будут законы, — писал Мабли, — тем менее опасным будет неравенство имуществ".

Детальное регулирование законами хозяйственных и многих бытовых отношений, искусственное поддержание бедности, искоре­нение роскоши и искусств, тотальный государственный надзор и строгие наказания должны, по мысли Мабли, обеспечить всеобщее равенство граждан при сохранении строго ограниченной частной собственности.

Сочинения Мабли оказали влияние на развитие коммунисти­ческой идеологии во Франции. Бабёф назвал "абзацем из Мабли" основной программный документ "Заговора во имя равенства". После революции с критикой идей Мабли выступали идеологи либера­лизма.

Во Франции XVIII в. возникли и развивались теории общин­ного безгосударственного коммунизма. Одна из них изложена в произведении сельского священника Жана Мелье (1664—1729), во­шедшем в историю под названием "Завещание".

В концепции Мелье нет идеи общественного договора, положив­шего начало обществу и государству. Коль скоро для общего труда необходимо объединение усилий народа и управление им, невозмож­но предположить реальное существование обособленных, отдель­ных индивидов, а тем самым "естественного состояния", предше­ствовавшего общественному. Что касается современного государ­ства, то начало ему положено не "всеобщим соглашением", а обма­ном, насилием, принуждением, при помощи которых на спины трудящегося народа взвалили целую махину тиранов, попов, дво­рян, чиновников.

В "Завещании" порицается частная собственность. Она порож­дает жадность; отсюда — обогащение наиболее сильных, хитрых и ловких, злых и недостойных, с одной стороны, обнищание народ­ных масс — с другой.

Осуждение феодализма и частнособственнического строя в уче­нии Мелье связано идеей народной революции.

Будущее общество Мелье представлял в самых общих чертах. Жители каждой деревни, города, местечка должны составить общи­ну. Они будут "сообща пользоваться одной и той же или сходной пищей, иметь одинаково хорошую одежду, одинаково хорошие жи­лища, одинаково хороший ночлег и одинаково хорошую обувь; с другой стороны, должны все одинаково заниматься делом, т. е. тру­дом или каким-нибудь другим честным и полезным занятием".

Об организации управления в будущем обществе Мелье писал кратко: "Все это должно происходить не под руководством лиц, желающих властно-тиранически повелевать другими, а исключи­тельно под руководством самых мудрых и благонамеренных лиц, стремящихся к развитию и поддержанию народного благососто­яния".

Сочинение Мелье распространялось в рукописях; извлечения из него, опубликованные Вольтером, содержали почти исключи­тельно философские и антирелигиозные идеи.

Оригинальную концепцию безгосударственного коммунизма раз­работал бенедиктинский монах Леже-Мари Дешан (1716—1774), со­чинение которого "Истина, или Истинная система" в рукописи чи­тали Дидро и другие просветители.

История человечества, по Дешану, делится на три этапа. Сна­чала было "состояние дикости", когда люди не знали ни собственно­сти, ни власти, ни законов; они были разъединены и невежественны.

Затем люди перешли в "состояние законов", когда возникли неравенство, собственность, а также укрепляющие их законы чело­веческие и божественные. "Состояние законов" бедственно для че­ловечества. Неравенство достигло крайних степеней. Социальный порядок поддерживается насилием (человеческие законы, "шпа­га") и обманом (божественные законы, церковь). Полезные сосло­вия (земледельцы, ремесленники, пастухи) находятся в пренебре­жении и угнетении, над ними господствуют бесполезные сословия (дворяне, духовенство, чиновники). Царят "безумие нравов", обман и насилие.

Постепенное раскрытие и распространение истины должно обус­ловить переход к "состоянию нравов, равенства, или истинного ес­тественного закона", в котором исчезнут частная собственность, законы, короли, сословия. В "состоянии нравов" не будет религии, войн, судов, торговли, мошенничества, банкротства, спекуляции, воровства, уголовных законов, городов, храмов, лувров, крепостей, арсеналов, трибуналов, монастырей, академий, госпиталей, тюрем. Люди будут жить поселками, сообща работать и пользоваться об­щими домами, амбарами, складами, постройками. Жизнь станет простой и близкой к природе. Исчезнут все произведения искусст­ва, театры, величественные дворцы, сады и парки, изысканные блюда, драгоценные камни и т. п. Будут сожжены все книги. Люди будут носить простые удобные одежды, употреблять в пищу хлеб, овощи, фрукты, молоко, масло, мед, яйца. Все будут абсолютно равны в моральном отношении. Сознание морального единства лю­дей и простота жизни приведут к отпадению надобности не только в принуждении, но и в руководстве, управлении.

Идеи безгосударственного коммунизма обосновывал также Сгшъ-вен Марешалъ (1750—1803). Уже в период революции, в 1793 г., он писал, что в начале истории был период патриархального правле­ния, когда люди жили семьями. Затем в результате ошибки воз­никло гражданское общество; в нем царят всеобщий эгоизм, скры­тая война людей, обездоленное большинство которых поддержива­ет существование горстки сибаритов-деспотов. Пороки граждан­ского общества не зависят от формы правления Все правительства мира являются дефектными. Политические преобразования ничуть не улучшают положение вещей. Человек исчерпал все возможные формы правления. Наступило время, чтобы он вернулся к исходно­му пункту.

Возвращение человечества к первоначальной свободе Марешаль мыслил как отделение от современного общества маленьких ассо­циаций, или семей (по 100 человек), поселяющихся на пустующих землях. В конечном счете распад гражданского общества на общи­ны-поселения приведет к исчезновению политической власти, за­конов, кодексов, конституций. При новом патриархальном правле­нии не должно быть других различий между людьми, кроме раз­личий по полу, возрасту и семье. Не будет больших городов, исчез­нут многие искусства. "Ну и что же? Будет меньше статуй и боль­ше людей".

После термидорианского переворота 1794 г. Марешаль принял участие в "Заговоре во имя равенства". Его позиция по вопросам об управлении и об искусствах стала предметом дискуссии участни­ков заговора (см. § 7).

< Попередня   Наступна >