Радник

---

Великая хартия вольностей (Magna Carta. The Great Charter of Liberties) — это жалованная королевская грамота, ставшая итогом борьбы феодальной знати (баронов) и примкнувших к ней других социальных сословий и групп против королевского налогового и ад­министративного произвола. Хартия была подписана 15 июня 1215 г. в долине Темзы, близ местечка Раннимед, где король встретился с мятежными вооруженными баронами. С тех пор Великая хартия ста­ла одним из самых памятных эпизодов в конституционной истории Англии, о котором противники королевского деспотизма и произво­ла неоднократно вспоминали и напоминали другим, и не всегда эти напоминания были напрасными.

Согласно традиции, возникшей почти сразу после нормандского завоевания и закрепленной в Солсберийской присяге 1085 г., все ба­роны и рыцари королевства — все землепользователи — находились в вассальной зависимости от короля, главного собственника земли. Бароны и рыцари пришли на смену англосаксонской знати, состояв­шей из эрлов и глафордов, т. е. крупных лендлордов (от слов «госпо­дин» и «земля»).

Предоставление феодалам, а затем и всем свободным людям воз­можности замены обязательной личной воинской службы уплатой «щитовых денег» (ассиза Генриха II «О вооружении», 1181 г.) подор­вало военное могущество крупных и знатных феодальных семей, А Королю позволило содержать наемное рыцарское войско.

В делах судебных и административных большими полномочиями располагали в то время шерифы. Они назначались из числа мелких рыцарей и наделялись в пределах своей подвластной территории (сотни) военными, административными, финансовыми и судебными полномочиями. Шериф имел беспрепятственный доступ в любую местную феодальную курию (полномочное собрание), он мог вести преследование подозреваемых лиц на любой территории. Другим рычагом властного контроля стали разъездные королевские судьи (Нортгемптонская ассиза 1174 г.).

В Кларендонских конституциях 1164 г. Генрих II сделал не впол­не удавшуюся попытк

у подчинить церковные суды королевской вла­сти, однако глава английской церкви архиепископ Кентерберийский Фома Бекет сильно возражал. По негласному приказу короля свя­щенник был убит в 1170 г. и причислен затем к великомученикам английской церкви. В 1213—1215 гг. обострился конфликт короля с властью римской церкви по вопросу о кандидатуре на пост архиепи­скопа Кентерберийского, главного церковного иерарха в королевст­ве. После того как король Иоанн Безземельный (1198—1216) настоял на назначении своего человека, он был вначале отлучен папой рим­ским Иннокентием III От церкви, затем помилован, но принуждался к выплате солидной суммы ежегодной контрибуции серебром.

Король Иоанн Безземельный Вызвал недовольство у своих поддан­ных тем, что по своему произволу и неоднократно прибегал к раз­личным поборам. Если его отец Генрих II прибегал к таким поборам всего 17 раз за все 36 лет своего правления, то Иоанн — 20 раз в те­чение 17 лет правления. Произвол творили и королевские чиновни­ки, вершившие, помимо административных, также судебные дела.

В конфликте короля с подданными важную роль выполняли две группировки — вооруженная оппозиция мятежных баронов и цер­ковь, оказавшая им негласное сочувствие и поддержку необходимой аргументацией и документами.

Общий перечень злоупотреблений короля Иоанна к моменту вы­нужденного подписания хартии выглядел следующим образом:

• король взимал чрезмерные платежи и субсидии (займы) таким способом и под такими предлогами, которые не были ни одобрены обычаем, ни установлены законами;

• без судебного разбирательства король мог конфисковать по­местье у своего вассала;

• он произвольно забирал дела из баронских судов, передавал их в ведение своих судей;

• король ввязался в войну с Францией из-за спора по вопросам престолонаследия со своим племянником Артуром;

• он вошел в конфликт с папой римским.

На этой почве против короля возник единый фронт недовольных, возглавленный баронами и высшим духовенством. Мятежные баро­ны подготовили проект королевской хартии, известный в истории под названием «Баронские статьи». Большинство этих заготовлен­ных статей вошли в текст. Сохранились предания, что король Иоанн весьма неохотно согласился на подписание хартии. Его вынуждал к этому ультимативный характер требований баронов, которые записа­ли такое положение (ст. 61): «...Если мы (король) не исправим (како­го-либо) нарушения или если мы будем за пределами королевства, юстициарий наш не исправит (его) в течение сорока дней... то... че­тыре барона докладывают дело остальным из двадцати пяти баронов и те двадцать пять баронов совместно с общиною земли будут прину­ждать и теснить нас всеми способами, какими могут...»

Содержание хартии. В Традиционной для английских королей до­говорной манере Иоанн Безземельный — Божьей милостью король Англии, сеньор Ирландии, герцог Нормандии и Аквитании и граф Анжу — торжественно заверял своих духовных и светских вассалов и доводил до сведения своих служителей (юстициария, шерифов и других чинов), а также «всех свободных людей королевства нашего» в том, что они и наследники их отныне будут «иметь и владеть» все­ми «нижеописанными вольностями», даруемыми самим Иоанном и всеми его наследниками. Текст хартии был написан на латыни и впоследствии разбит на 63 статьи.

Их можно сгруппировать по отдельным областям регулирования.

1. Права церкви. Король давал согласие на то, чтобы «англий­ская церковь была свободная и владела своими правами в целости и своими вольностями неприкосновенно». Далее подтверждалось также согласие на «свободу выборов, которая признается важней­шей и более всего необходимой английской церкви» (ст. 1). Таким образом, закреплялась свобода церкви в пользовании своими при­вилегиями и гарантировалась их неприкосновенность И Неизмен­ность.

2. Права и вольности баронов и других свободных людей. Отныне все налоги и сборы могут взиматься только В Строго определенных случаях (выкуп короля из плена, выдача дочери замуж, посвящение в рыцари королевского сына) либо по решению «общего совета ко­ролевства», состоящего из короля, баронов и прелатов (ст. 12).

О составе и процедуре созыва этою «общего совета», который можно считать прообразом парламента, было сказано: «...Чтобы иметь общий совет королевства... мы повелим позвать архиеписко­пов, епископов, аббатов, графов и старших баронов нашими пись­мами за нашими печатями; и кроме того... всех тех, которые держат от нас непосредственно... к определенному дню, т. е. по меньшей мере за сорок дней до срока, и в определенное место; и во всех этих призывных письмах объясним причину приглашения...»

Король подтверждал также имеющиеся «вольности и свободные... обычаи» города Лондона, других городов и портов (ст. 13), единство по всему королевству мер и весов (ст. 36), свободу выезда и передви­жения по стране для иностранных и местных купцов (ст. 41), свобо­ду выезда подданных в другие страны при условии сохранения ими преданности своему королю (ст. 42). При этом хартия замалчивает ненавистный горожанам налог под названием Талья, Не подтвержда­ет предоставленное предыдущей хартией Иоанна право Лондона вы­бирать мэра. Покровительство иностранным купцам делалось в ущерб интересам местных купцов.

Особо перечисляются способы обеспечения владельческих прав крупных феодалов и пресечения злоупотреблений королевских чи­новников (ст. 7—11, 21, 37, 44, 46). Например, гарантировалось, что графы и бароны будут штрафоваться не иначе как «при посредстве равных себе И Не иначе как сообразно роду поступка» (ст. 21). Тем самым знатные люди выводились из-под действия королевских су­дов с участием присяжных.

О рыцарском держании было сказано, что никто не должен быть принуждаем к несению большей службы за свой рыцарский лен или за другое свободное держание, чем та, которая следует с него (ст. 16). А в другой статье говорилось, что положения хартии, регу­лирующие взаимоотношения короля и его вассалов, относятся также к отношениям между баронами и их вассалами (ст. 60).

Самой важной и самой памятной оказалась ст. 39, в которой пе­речислялись гарантии личной и имущественной неприкосновенно­сти для всех свободных людей королевства. Мы приводим ее пере­вод, сверенный с английским оригиналом:

«Ни один свободный человек не будет арестован или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен вне закона, или изгнан, или каким-либо способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем кого-либо на него иначе как по законному решению суда равных (by lawful judgment of his peers — равных ему по положению судей) или по законам земли (страны — by law of land)».

Таким образом, в данной статье было сформулировано требова­ние не от имени вассалов, а от имени особого разряда — свободных людей, которые должны будут лишаться своей свободы или имуще­ства не по традиции или обычаю, а по судебному решению равных или по законам страны (здесь могли быть приняты во внимание и обычаи).

Впоследствии требования аналогичного рода были выставлены английскими колонистами в Америке. Ряд положений Великой хар­тии присутствует и в современных конституционных актах федера­ции и штатов. Так, выражение «законный приговор суда равных» се­годня видоизменено на «право на суд присяжных», а выражения «за­конный приговор (решение)» или решение «по законам страны (земли)» получило воплощение в принципе «надлежащая законная процедура» (due process of law).

По сути дела эти положения требовали поддержания в королевст­ве режима законности, упрочения своеобразного варианта средневе­кового государства законности. Об этом же отчасти свидетельствует и позиция Брактона в его рассуждении о роли законов. Королевские хартии и действия королей не могут быть оспорены ни судьями, ни частными лицами, писал Брактон, но тут же добавлял, что сам ко­роль должен «творить правосудие и делать это хорошо», и если дела­ет плохо, то обязан исправить допущенную неправильность.

«Король имеет над собой (он не бог живой) высшего — Бога, а также закон, который делает его королем, также свою курию, а именно: графов, баронов, потому что они считаются как бы сопра­вителями короля, а кто имеет соправителя, имеет и повелителя, и поэтому если король будет (править) без узды, то есть не считаться с законом, то они должны обуздать его...» (О законах и обычаях Анг­лии. 1 . 1 1 . X V I. § 3).

3. Гарантии обеспечения прав и вольностей со стороны короля. В обеспечение их король соглашается на ограничение судебных пол­номочий королевской юстиции и принимает некоторые меры по предотвращению произвола чиновников. Общие тяжбы (имущест­венные споры) передавались на рассмотрение местных сеньориаль­ных судов, кроме дел о новых захватах земли и споров о наследстве, которые должны были разбираться двумя королевскими судьями и четырьмя выборными рыцарями в судебных заседаниях, которые проводились четыре раза в год (квартальные сессии). Обещалось также постоянное пребывание Суда общих тяжб в одном определен­ном месте, а также обещание не превращать уголовные дела и всякое преследование в предмет торговли (ст. 36, 40), назначать на по­сты только квалифицированных судей и чиновников (ст. 45).

Королевским должностным лицам были запрещены произволь­ные судебные и другие поборы, от них требовалось строгое соблюде­ние подсудности. Запрещены были ордалии по устному распоряже­нию королевского чиновника, если не были привлечены заслужи­вающие внимания и использования свидетельские показания (ст. 38).

Свободный человек должен был штрафоваться за малый просту­пок только «сообразно роду проступка», а за большой проступок — «сообразно важности проступка»; при этом должно оставаться не­прикосновенным его основное имущество: у купца остается его то­вар, у виллана — его инвентарь. Причем ни один из этих штрафов не может быть наложен иначе как «на основании клятвенных пока­заний честных людей из соседей» обвиняемых (ст. 20). Король со своей стороны гарантировал избавление от судебных произвольных поборов: «Никому не будем продавать права и справедливости, не будем никому отказывать в них или замедлять их» (ст. 40).

В специальной статье устанавливается, что общие тяжбы по лич­но-имущественным спорам будут разбираться и решаться в одном месте, в Вестминстерском дворце, и судейские помощники не будут теперь следовать за персоной короля. Статья 34 ограничивала воз­можности вмешательства королевских чиновников в споры между господином и его вассалами.

Король обещает также, что впредь не будет брать вознагражде­ние за приказ из своей канцелярии с предписанием произвести рас­следование дела человека, арестованного по обвинению в соверше­нии преступления, и не будет отказывать в просьбе выдавать такой приказ для ускорения расследования и судебного разбирательства (ст. 36). Эта практика была прообразом более поздней процедуры с выдачей приказа «хабеас корпус» — о доставке арестованного в суд с необходимыми документами и пояснениями о причинах задержа­ния.

Другим обещанием короля стало намерение поддерживать едино­образие мер и весов по всему королевству, что было гарантией нор­мального функционирования торговли и ремесел. Одним из источ­ников злоупотреблений было право королевских чиновников прину­дительно скупать хлеб и другие предметы. Хартия запрещала шерифам, бейлифам и другим чиновникам брать у свободного чело­века лошадей или телегу без его согласия (ст. 35).

4. Изменение режима заповедности лесов и рек. Отменялся режим заповедности для королевских лесов и рек с предоставлением права расследования «дурных обычаев» и выявления виновных должност­ных лиц с участием 12 присяжных рыцарей, избранных честными людьми (ст. 47, 48).

5. Гарантия соблюдения хартии со стороны баронов. Самая важная гарантия выполнения Великой хартии и одновременно гарантия от произвола короля была предусмотрена в виде учреждения Совета из 25 баронов, который по заявлению любых четырех лиц из его соста­ва, поддержанному местной общиной, имел право по прошествии 40 дней выжидания начать «принуждать и теснить короля всеми спосо­бами, какими только могут, то есть путем захвата замков, земель, владений и др.» (ст. 61).

На первых этапах использование зафиксированных хартией со­глашений оказалось трудновыполнимым. В условиях новой барон­ской войны 1216 г. хартию удалось утвердить заново, но уже со зна­чительными купюрами (без ст. 61 о Совете баронов, но с включени­ем ст. 39). Текст хартии впоследствии был еще раз признан Эдуардом 1 и проведен через одобрение парламента в виде Статута о неразрешении налогов 1297 г. Правда, в этом статутарном тексте все 60 первоначальных статей сведены к девяти статьям. Впоследствии ее текст еще несколько раз видоизменялся, особенно текст ст. 39.

Главным итогом выработки, принятия и использования текста Великой хартии в политических целях стало содействие ослаблению вассальных связей между лордами (включая главного лорда — коро­ля) и свободными людьми, которое завершилось упразднением фео­дальной зависимости. Правда, произошло это только четыре с лиш­ним столетия спустя.

Историки воспринимают Великую хартию первым документом конституционного назначения в Англии наряду с Петицией о правах 1628 г., Хабеас корпус актом 1679 г. и др. Н. М. Карамзин в «Пись­мах русского путешественника» (1790 г.) так отозвался о хартии по­сле ознакомления с ней: «Спросите у англичанина, в чем ее главные выводы? Он скажет: «Я живу, где хочу; уверен в том, что имею; не боюсь ничего, кроме законов. Разогните Магну Харту: в ней король утверждал клятвенно сии права для англичан — ив какое время? Когда все другие европейские народы были еще погружены в мрач­ное варварство» (Карамзин Н. М. Письма русского путешественника Л., 1987. С. 448).

< Попередня   Наступна >