75

---

2. Создание обычных норм

Статут Международного Суда ООН (подп. "b" п. 1 ст. 38) определил обычай как доказательство "общей (в русском тексте ошибочно употреблен термин "всеобщей". - И.Л.) практики, принятой в качестве правовой нормы".

В современном международном праве существует два вида обычных норм.

Первый, традиционный, представляет собой сложившееся в практике неписаное правило, за которым признается юридическая сила.

Второй - новый вид, к которому относятся нормы, создаваемые не длительной практикой, а признанием в качестве таковых правил, содержащихся в том или ином акте.

Нормы второго вида сначала формулируются либо в договорах, либо в таких неправовых актах, как резолюции международных совещаний и организаций, а в дальнейшем за ними признают статус норм общего международного права. Юридически они существуют как обычай, а соответствующие акты служат доказательствами их содержания. Так, резолюция Генеральной Ассамблеи ООН может служить доказательством существования и содержания обычных норм международного права. Нормы второго вида быстро создаются и способны не только закреплять сложившуюся практику, но и формировать ее, что чрезвычайно важно в наш динамичный век. Не можем не заметить, что этот взгляд не разделяется многими юристами как за рубежом, так и у нас (Г.И. Тункин, Г.М. Даниленко).

Для понимания процесса формирования обычая необходимо выяснить два основных понятия - понятия практики и признания юридической силы (opinio juris). Практика означает действие или воздержание от действий субъектов, их органов. Речь идет о практике, в процессе которой формируются нормы международного права. Дипломатии известно и иное понятие практики, под которой понимаются сложившиеся во взаимодействии субъектов правила, кот

орым они предпочитают следовать, несмотря на отсутствие у них юридической силы. В доктрине такую практику в отличие от обычая именуют обыкновением.

Практика должна быть достаточно определенной, единообразной, чтобы из нее можно было вывести общее правило. Международный Суд ООН указал на оспоримость обычая в случае "большой неопределенности и противоречий". В этом одна из причин того, что для установления обычая все большее значение приобретают такие формы практики, в которых позиция субъектов выражена достаточно четко (заявления, ноты, коммюнике, резолюции международных органов и организаций).

Практика должна быть достаточно устойчивой и не должна существенно отклоняться от нормы. Вместе с тем это требование нельзя возводить в абсолют. Международный Суд ООН "не считает, что для установления обычной нормы соответствующая практика должна абсолютно точно совпадать с нормой. Суду представляется достаточным, чтобы поведение государств в общем следовало этим нормам".

Наиболее четким и авторитетным доказательством именно юридической практики служат договоры. Заслуживает внимания следующее обстоятельство. Создаваемые в ходе кодификационных работ конвенции долгое время не вступают в силу. Немалое число государств в них не участвуют и, следовательно, юридически ими не связаны. Но если признать, что такие конвенции выражают обычные нормы общего международного права, то в этом качестве они обязывают все государства. Таким путем Международный Суд ООН не раз использовал многосторонние конвенции. В этом видится одна из новелл.

Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г. была принята лишь половиной общего числа государств и длительное время не вступала в силу. Среди не принявших ее государств были такие, как США, Китай, Индия, Пакистан, Бразилия. Тем не менее Международный Суд счел, что положения Конвенции отражают обычное право, и применил их.

Многое в этом случае зависит от характера норм, содержащихся в конвенции. Нормы, отражающие потребности международного порядка, основные человеческие ценности, гуманитарные нормы, считаются общеобязательными, несмотря на значительную отклоняющуюся практику.

Показателен в этом плане статус положений Женевских конвенций о защите жертв войны 1949 г. Они постоянно нарушались в ходе вооруженных конфликтов и тем не менее рассматриваются как общепризнанные нормы, обязательные даже для тех государств, которые в конвенциях не участвуют. Вот мнение на этот счет Генерального секретаря ООН: "Несмотря на то что Израиль de jure не признал применимость к нему четвертой Женевской конвенции, тем не менее opinio juris мирового сообщества состоит в том, что она должна применяться".

Весьма распространено мнение, будто кодификация ведет к вытеснению обычного права и замене его договорным. Более того, встречаются высказывания, будто обычное международное право находится в состоянии кризиса. Однако на самом деле происходит нечто противоположное. Как мы видели, воплотившие результаты кодификации конвенции содействовали росту роли обычного права, ускорили его формирование. Международный Суд ООН в последние годы почти во всех решениях опирается преимущественно на обычное право.

Международному Суду ООН принадлежит важная роль в определении практики, в становлении обычных норм. Неслучайно акты Суда активно используются в этом плане не только в литературе, но и в практике государств. Объясняется это высоким авторитетом Суда, квалификацией судей, представительным характером состава Суда. С учетом этого в настоящем учебнике практике Суда уделяется особое внимание.

Существенная роль в формировании норм обычного права принадлежит Комиссии международного права ООН. Обобщая практику государств и учитывая потребности прогрессивного развития международного права, Комиссия готовит соответствующие проекты для Генеральной Ассамблеи ООН. Но еще до принятия их Ассамблеей проекты Комиссии рассматриваются как авторитетное свидетельство существования соответствующих норм. Международный Суд в своих решениях широко использует документы Комиссии. После подтверждения Судом сформулированных Комиссией норм они становятся частью позитивного международного права при молчаливом признании их государствами. В этом видится существенная новелла в правотворческом процессе.

Авторитетным свидетельством позиции государства является его законодательство. Комиссия международного права ООН довольно широко очертила круг соответствующих актов, включив в него все акты законодательных органов, а также постановления и даже заявления исполнительных и административных органов.

В связи с этим можно заметить, что одной из причин усиления роли обычая являются противоречия между законодательной и исполнительной властями государств. Первая существенно контролирует процесс заключения договоров, но в значительной мере отстранена от участия в формировании обычных норм. В результате исполнительная власть имеет возможность самостоятельно участвовать в создании обычных норм, нередко игнорируя позицию законодательной власти.

После того как выяснилось, что сенат США едва ли даст согласие на ратификацию Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., Президент Р. Рейган заявил, что все положения Конвенции, кроме положений о режиме ресурсов морского дна, являются обычными нормами. Профессор Йельского университета М. Ризман констатировал: "Так одним заявлением Президента большое число положений Конвенции, содержащей немало нового, были превращены в обычное право и, следовательно, стали обязательными для США без всякого участия сената" .

Растет роль судов государств в реализации норм международного права. В результате их практика приобретает большее значение как доказательство обычных норм.

Новым является то, что все более важную роль в формировании обычных норм играют акты международных органов и организаций. В практике Международного Суда ООН они стали одним из главных доказательств обычного права. Если в прошлом доминировали одно- и двусторонние доказательства, то ныне, когда процесс создания обычных норм стал коллективным, на первый план выдвигаются доказательства многосторонние: конвенции, резолюции международных совещаний и организаций. Общеизвестно значение Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. как доказательства содержания основных принципов международного права.

В общем, можно сказать, что акты международных организаций дали обычаю второе дыхание. С их помощью обычные нормы формируются, фиксируются, толкуются, проводятся в жизнь. Благодаря им удалось преодолеть ряд традиционных недостатков обычая. Теперь он стал создаваться довольно быстро, в более четких формах, его содержание стало общедоступным. Резолюции содействуют утверждению обычая в практике, адаптируют его содержание к новым условиям, что упрочивает связь обычая с жизнью.

Продолжительность практики никогда не имела решающего значения для признания обычая. Многое зависит от конкретных условий. При резких переменах и появлении новых проблем, требующих неотложного решения, обычная норма может складываться в результате единственного прецедента. Запуск Советским Союзом первого искусственного спутника и молчание государств означали появление обычной нормы о праве безвредного пролета в космосе над территорией иностранных государств. Неслучайно идея моментального обычного права находит признание в доктрине международного права.

В результате происходит изменение в соотношении практики и opinio juris. Если в прошлом главная роль отводилась первой, то теперь - второму. При формировании норм общего международного права основную роль теперь играет протест. Нет протеста, значит государство согласно с новой обычной нормой.

Остро встал вопрос о том, может ли резолюция международного органа выражать opinio juris. Международный Суд ООН счел, что opinio juris может быть, хотя и со всеми предосторожностями, выведено из отношения государств к определенным резолюциям Генеральной Ассамблеи ООН.

В Консультативном заключении Международного Суда ООН о правомерности угрозы применения или применения ядерного оружия говорится, что "резолюции Генеральной Ассамблеи, даже если они не являются обязательными, могут иногда обладать нормативным значением. Они могут в определенных условиях служить свидетельством, важным для установления существования нормы или формирования opinio juris. Для определения того, относится ли это к данной резолюции Генеральной Ассамблеи, необходимо рассмотреть ее содержание и условия принятия; также необходимо установить наличие opinio juris относительно ее нормативного характера. Также серия резолюций может демонстрировать постепенное становление opinio juris, требуемое для установления новой нормы".

Нельзя сказать, что приведенное положение сформулировано достаточно четко для его практического применения. Скорее оно характерно для теоретического труда. Его существенное значение состоит в следующем:

- оно подчеркивает первостепенное значение opinio juris в формировании обычных норм;

- оно свидетельствует о растущей роли резолюций Генеральной Ассамблеи ООН в общем процессе формирования норм международного права;

- из него видно, сколь существенные перемены происходят в международном правотворческом процессе.

Из обычных норм состоит ядро всей международно-правовой системы - общее международное право, которое распространяет свое действие на всех субъектов, включая международные организации. Международный Суд ООН исходит из того, что общее международное право - это обычное право <1>. Это положение постепенно находит признание и в отечественной литературе <2>. Что же касается мировой литературы, то в ней это мнение является доминирующим <3>. Оно находит отражение и в судебной практике государств <4>.

Международное обычное право создается и изменяется общими усилиями субъектов, международным сообществом в целом. Это не означает единогласия. Как уже говорилось, необходимо достаточно представительное большинство, представительное не только в количественном отношении. Оно должно представлять основные политические и правовые системы, а также все континенты.

Общее международное право опирается на презумпцию универсальности действия его норм, поскольку является правом международного сообщества в целом. Поэтому любое государство, в том числе и вновь образованное, обязано уважать это право, что является необходимым условием членства в сообществе. В международном сообществе, как и в любой иной демократической социальной системе, обнаруживается тенденция к усилению роли представительного большинства.

На этом основании юристы констатируют коренные перемены в правотворческом процессе. Насколько далеко идут в квалификации этих перемен, можно судить по высказыванию швейцарского профессора Б. Аби-Сааба: "...мы можем говорить об "обычае", но то, что под этим понимаем, фактически является совершенно иным видом правового процесса, который на самом деле носит законодательный характер".

В этом положении видится определенное преувеличение. Дело в том, что каждое государство вправе заявить о непризнании той или иной новой нормы обычного права. В таком случае она не будет иметь для него юридической силы. Действует норма решительно возражающего (persistent objector). Непризнание должно быть четко выраженным и недвусмысленным. Решительно возражающий не принимает норму в целом. Принятие обычной нормы с оговоркой считается недопустимым, что подтверждалось и Международным Судом.

В связи с этим следует подчеркнуть принципиальное положение, имеющее значение как для договорных, так и для обычных норм: они не могут обрести силу без согласия наиболее заинтересованного государства, разумеется, если таковое имеется.

Тем не менее нельзя недооценивать значение перемен в правотворческом процессе. Весьма показательна в этом плане реакция американской доктрины. Появились работы, провозглашающие закат обычного права. Их авторы особо подчеркивают, что США "не признают нормы, которые ограничивают их суверенные полномочия без ясно выраженного согласия". Доказывают необходимость отказа от существующего положения, согласно которому международное обычное право является частью обычного права США, особенно если речь идет о новом международном обычном праве.

Обычная норма общего международного права может быть изменена или отменена только новой нормой такого же характера. Происходит это тем же путем, что и ее создание.

В отличие от общего международного права партикулярный обычай выражает особые интересы ограниченного круга государств. Поэтому для его формирования необходимо согласие всех заинтересованных государств.

Таким образом, международное сообщество осознало потребность упрочения позиций общего международного права. Многие области сотрудничества могут регулироваться лишь нормами универсального действия. Необходим достаточно эффективный способ формирования значительного числа норм в сравнительно короткие сроки. Как это ни парадоксально, но к решению новых задач было привлечено, казалось бы, наименее подходящее средство, которое многими было осуждено на неизбежную утрату своих позиций. Таким средством явился международно-правовой обычай, правда, не традиционный, а современный. Обычай продемонстрировал удивительную способность к адаптации к новым условиям, к решению задач, непосильных договорам.

В заключение напомним, что международное право развивается не только путем создания новых принципов и норм, но и в результате обновления, развития содержания уже существующих. Это происходит как в обычном, так и в договорном правотворческом процессе.

--------------------------------

<1> См.: решение по делам о континентальном шельфе Северного моря // ICJ. Reports. 1969. Para. 63.

<2> Ф.Н. Ковалев констатировал: "Нарастает понимание нашими исследователями общего международного права как права обычного" (МЖМП. 1996. N 4. С. 167. См. также: Суверенiтет Украiни i мiжнародне право. Киiв, 1995. С. 31, 52).

<3> См.: Brownlie J. General Course on Public International Law // RdC. 1995. Vol. 255. P. 50.

<4> Федеральный конституционный суд Австрии определил, что к общепризнанным нормам международного права, являющимся частью федерального права, при всех условиях относится обычное международное право (см.: Walter R., Mayer H. Grundriss der osterreichischen Bundesverfassungsrechts. Wien, 1988. S. 85).

< Попередня   Наступна >