Радник

Капиталистические экономические отношения и после революции регулировались в Англии традиционными конструкциями "общего права" и "права справедливости", а также с помощью новых законов парламента.

Так, в Англии в XIX в., когда гражданское право в целом имело уже вполне буржуазный характер, важнейший его институт - право собственности знал специфическое средневековое деление на "реальную" и "личную" собственности. Это деление было связано с исторически сложившимися в Англии формами защиты частных интересов и имущества - "реальными" и "личными" исками. Реальными исками защищались родовые недвижимости (земля) и титулы, т. е. те виды имущественных прав, в особой защите которых были заинтересованы землевладельцы - лендлорды. В XIX в. распоряжение реальной собственностью было сопряжено хотя и с меньшими, чем раньше, но тем не менее с вполне определенными формальностями и ограничениями. При наследовании такой собственности действовали сохранившиеся от феодального периода принципы: правило майората, препятствовавшее дроблению родовых имуществ; исключение женщин из числа наследников.

Личная собственность, к которой помимо чисто вещных прав относились так называемые права на иски, защищалась судами с помощью более гибких и удобных для капиталистического оборота средств. Законодательные нововведения, направленные на упрощение процедуры отчуждения недвижимости, привели к постепенному ослаблению граней между "реальными" и "личными" исками, а также к изменению положения арендаторов. В 1882 г. закон предоставил держателям земли в случаях пожизненной аренды право свободного распоряжения землей.

В XVIII-XIX вв. в Англии широкое распространение получила доверительная собственность (траст), известная еще феодальному праву, но ставшая со временем гибкой формой защиты различных собственнических и иных предпринимательских интересов. При доверительной собственности происходит как бы разделение собственности между первоначальным собственником имущества, учреждающим траст, и доверительным собственником или управляющим, распоряжающимся имуществом как своим, а также лицом, в пользу которого доверительная собственность учреждена. Институт траста оказался удобным в конце XIX в. для организации инвестиционных банков, для объединения капитала.

Наиболее значительные изменения в XVIII-XIX вв. произошли в статусе торговых товариществ, которые проделали большой путь развития от сравнительно несложных, основанных на личной связи и полной ответственности всех их участников, до компаний, построенных по принципу акционерного общества с ограниченной ответственностью держателей ценных бумаг, выпущенных с целью объединения крупных капиталов.

Скандальные спекуляции на лондонской бирже заставили английский парламент еще в начале XVIII в. издать специальный акт о компаниях, в соответствии с которым образование акционерных компаний без специального государственного разрешения не допускалось. В предпринимательском мире Англии до начала XIX в. в связи с этим актом преобладали признанные "общим правом" торговые товарищества, создававшиеся на паях, но с неограниченной ответственностью участников. Однако развивающийся капитализм требовал более четкого законодательного решения вопроса об организации деятельности компаний, создания для них более благоприятных условий. Именно эта потребность и вызвала к жизни в 1844-1867 гг. целую серию законов о компаниях.

Эти законы рассматривали торговые товарищества, выпускающие ценные бумаги, как самостоятельные юридические лица, не совпадающие с самими учредителями и акционерами. В гражданском обороте директор компании выступал от имени компании как таковой, а не от совокупности ее индивидуальных участников. Для учреждения новой компании по законам требовались не менее семи учредителей, выпуск именных акций, разработки устава, но для этого не нужно уже было получать предварительное правительственное разрешение. Предусматривалась лишь простая регистрация основных учредительных документов компании.

Законодательство 1844-1867 гг. способствовало концентрации и централизации капитала в Англии, позволило организаторам компаний играть на повышении и понижении курса акций, присваивать себе средства разорившихся держателей ценных бумаг. Некоторые попытки английского парламента сдержать эти процессы, ввести ограничения для манипуляции с ценными бумагами (закон 1879 г.) не имели сколько-нибудь значительного успеха. Усиление значения акционерной формы объединения капиталов, резкое увеличение удельного веса компаний в английской экономике в начале XX в. вызвали к жизни новый закон о компаниях - Акт 1908 г. В этом акте было закреплено деление компаний на так называемые публичные и частные.

По закону 1908 г. публичные компании получили право беспредельно расширять свои капиталы и круг своих участников за счет обращения к "публике" с предложением покупать паи и тем самым участвовать в ее деятельности получении прибылей (дивидендов). Такая организация компании послужила базой для концепции "демократизации" капитала, трансформации права частной собственности из института сугубо индивидуалистического в социальный. Частные компании были ограничены максимум 50 участниками, которые сами должны были покрывать весь капитал и не могли продавать посторонним лицам акции (паи) и другие ценные бумаги. Но в отличие от публичных компании они не обязаны были публиковать свои балансы. Последнее обстоятельство делало эту форму весьма удобной для крупного капитала Англии.

Более активно и до основания во Франции было разрушено в период революции XVII в. феодальное гражданское право. Законы 1789-1793 гг. декларировали ликвидацию феодальных повинностей крестьян, феодальных земельных прав. Распродажа бывших королевских и церковных земель привела к появлению в деревне мелких земельных собственников. В этот же период было отменено феодальное законодательство о цеховом строе, королевских монополиях, правительственной регламентации производства и торговли. Для того, чтобы заниматься предпринимательской и торговой деятельностью надо было иметь налоговый патент. Внутренние таможенные пошлины были упразднены. Объявлена свобода торговли и обращения товаров на территории всей страны. Введена единая система мер и весов.

Получило полное утверждение буржуазное право частной собственности, не связанное какими-либо сословными ограничениями. "Право собственности - говорилось в Декларации 1789 г., - состоит в принадлежащей каждому гражданину возможности пользоваться и располагать по своему усмотрению своим имуществом, своими доходами, плодами своего труда и промысла". Законы провозглашали неограниченное право собственника свободно распоряжаться своим имуществом. Собственник мог дарить, продавать, менять принадлежащую ему вещь.

В определенных случаях предусматривалось ограничение частной собственности в интересах государства.

В Декларации 1789 г. сказано: "Так как собственность есть право священное и неприкосновенное, то никто не может быть лишен ее иначе, как в случае установленной законом несомненной общественной необходимости и при условии справедливого и предварительного возмещения" (ст. 17).

В сфере обязательственного права провозглашались "свобода договора" и "равенство сторон в договоре". Это означает, что контрагенты, имеющие формально равные права и обязанности, в ходе свободного, добровольного обсуждения целей договора и условий его выполнения приходят к обоюдоприемлемому соглашению.

Итак, в ходе революции 1789-1794 гг. во Франции были упразднены многие феодальные гражданско-правовые институты и заложены основы нового буржуазного права. На протяжении нескольких последующих лет не прекращались работы специальной комиссии по разработке гражданского кодекса. В ее состав входили видные юристы-цивилисты (Порталис, Тронше, Мальвиль и др.). Наполеон лично участвовал в обсуждении статей кодекса, сделав ряд ценных замечаний. Этот классический гражданский кодекс, принятый законодательными учреждениями и утвержденный императором Франции в 1804 г. характеризуется стройностью изложения, четкостью и сжатостью юридических формулировок. Его структура (3 книги и 2281 статьи) является институционной (римская система): лица, вещи, наследование и обязательства.

Первая книга кодекса ("О лицах") переводила такие общие принципы буржуазного права, как равенство и свобода, на конкретный язык гражданско-правовых норм. Согласно ст. 8 ГК "всякий француз пользуется гражданским правом". Таким образом, принцип формального равенства лиц в частноправовой сфере проводился законодателем с наибольшей последовательностью. Это было условием функционирования самого капиталистического способа производства. Гражданские права, предусмотренные кодексом, не распространялись лишь на иностранцев.

Характерной чертой ГК Наполеона было то, что в нем отсутствовало понятие юридического лица. Это объяснялось тем, что в начале XIX в. тенденция к централизации производства и капитала еще не получила своего полного проявления, и буржуа выступал в имущественном (гражданском) обороте, как правило, индивидуально. Более того, сам законодатель испытывал определенное недоверие ко всякого рода объединениям, опасаясь, что под их видом возродятся феодальные корпорации. Кодекс предусматривает "гражданскую смерть" (как меру уголовного наказания), в соответствии с которой осужденный терял собственность на все имущество, "как если бы он умер естественным образом", устанавливал ряд ограничений в гражданских правах для женщин. Так женщины не могли быть свидетелями при составлении актов гражданского состояния.

В первой книге закреплялись также основные принципы семейного права. Здесь кодекс открыто отказывался от ряда завоеваний революционного периода, когда были декларированы равенство личных и имущественных прав женщин, ослаблена отцовская власть над детьми и т. д. Хотя в ГК Наполеона было немало морализующих положений, касающихся семьи (например, "супруги обязаны к взаимной верности, помощи, поддержке" - ст. 212 и др.), мужчина занимал в ней господствующее положение, определял местожительство семьи и т. п. Весьма характерны статьи кодекса, касающиеся развода по причине неверности одного из супругов. По ст. 229 в случае прелюбодеяния жены муж мог требовать развода. Ст. 230 иначе трактует о праве жены на развод в случае неверности мужа: "Жена может требовать развода по причине прелюбодеяния мужа, если он держал свою сожительницу в общем доме". Это унизительное для женщины условие было отменено только в 1884 г.

Неравноправие женщины проявилось и в ее имущественном положении в семье. По общему правилу предусматривался режим общности имущества мужа и жены. При таком режиме распоряжение семейным имуществом предоставлялось мужу, который мог действовать без участия и согласия жены. Но кодекс предусмотрел возможность и иных имущественных отношений супругов, в частности режим раздельного владения. Но и в этом случае жена, пользуясь своим имуществом и доходами от него, не могла отчуждать без согласия мужа свою недвижимость.

Кодекс устанавливал неравные права мужа и жены и в отношении детей. Родительская власть по существу была сведена к отцовской власти. Отец, имевший "серьезные поводы к недовольству поведением ребенка, не достигшего 16 лет", мог лишить его свободы на срок до одного месяца. Сыновья, не достигшие 25 лет, и дочери до 21 года не могли вступать в брак без согласия их отца и матери, но в случае разногласия между родителями учитывалось мнение отца. Кодекс в принципе допускал возможность признания отцом своих внебрачных детей, но ст. 340 запретила отыскание отцовства, чем практически ухудшила положение детей, родившихся вне брака, даже по сравнению с дореволюционным законодательством.

Но в целом нормы семейного права в ГК Наполеона имели для своего времени прогрессивное значение. Кодекс секуляризовал брак, развивая тем самым положения Конституции 1791 г. о том, что брак - гражданский договор, подтвердил введенный в период революции развод, что означало разрыв с требованиями канонического права.

Вторая книга ("Об имуществах и различных видоизменениях собственности") посвящена регламентации вещных прав и также исходит из классической римской классификации: право собственности, узуфрукт, узус и др. Центральное место в ней занимает институт собственности.

В трактовке права собственности по кодексу виден возврат от феодальных представлений об условности и родовом характере вещных прав к римскому понятию собственности как абстрактного и абсолютного права. Ст. 554 гласила: "Собственность есть право пользоваться и распоряжаться вещами наиболее абсолютным образом, с тем, чтобы пользование не являлось таким, которое запрещено законами или регламентами". В этом определении законодатель подчеркивает универсальный абстрактно-индивидуалистический характер собственности. Развивая представления о "священности" и "неприкосновенности" права частной собственности, кодекс предусматривал, что собственник "не может быть принуждаем к уступке своей собственности, если это не делается по причине общественной пользы и за справедливое и предварительное возмещение".

Индивидуалистический подход к праву собственности в ГК Наполеона проявился также в исключительно широкой трактовке правомочий земельного собственника. Ст. 522 предусматривала: "Собственность на землю включает в себя собственность на то, что находится сверху, и на то, что находится снизу". Практически это означало, что собственник земли становится полным и абсолютным хозяином всех природных богатств, обнаруженных на его участке. Такая статья оказалась неудобной и невыгодной для промышленников, а также для буржуазного государства в целом, и уже в 1810 г. она была отменена специальным законом, предусмотревшим, что рудники могут эксплуатироваться лишь на основании концессии, предоставленной государством.

В третьей, наиболее значительной по объему книге ГК ("О различных способах, которыми приобретается собственность") указывалось, что собственность на имущество приобретается и передается путем наследования, путем дарения, по завещанию или в силу обязательств (ст.711).

ГК подтвердил произведенную еще в период революции отмену феодальных принципов наследования. Наследниками умершего становились в определенной, указанной в законе последовательности дети и иные нисходящие, а также восходящие и боковые родственники до 12-й ступени родства. Наследственные права внебрачных детей по кодексу были значительно сужены по сравнению с правом эпохи революции. Такие дети могли наследовать только в том случае, если были признаны в законном порядке, причем только имущество отца и матери, но не иных родственников.

Кодекс расширил свободу завещаний и дарений, которые нередко использовались для обхода законного порядка наследования. Однако французский законодатель занял в этом вопросе компромиссную позицию, не последовал примеру английского права, признавшего полную свободу завещания. Дарение или завещание не могли превышать половины имущества, если лицо, совершившее завещательное распоряжение, оставляет после смерти одного законного ребенка, 1/3 имущества - если оставалось двое детей, ? - трое или более детей. При таком порядке наследования за законными детьми резервировалась большая часть имущества, которая делилась между ними поровну вне зависимости от возраста и пола. Статьи ГК о наследовании способствовали дроблению имущества и в значительной степени предопределили сохранение во Франции большой прослойки мелких и средних собственников.

Основное место в третьей книге законодатель отводит обязательственным, прежде всего договорным отношениям. В точных и ясных положениях договорного права ГК можно видеть много определений, восходящих к римскому праву. Так, договор рассматривался как соглашение, посредством которого одно или несколько лиц обязываются "дать что-либо, сделать что-либо или не делать что-либо".

Французский законодатель позаимствовал из римского права и развил в кодексе идею о равенстве сторон в договоре, о его добровольности. Согласие сторон является необходимым условием действительности договора. По ст. 1109 "нет действительного согласия, если согласие было дано лишь вследствие заблуждения или если оно было исторгнуто насилием или достигнуто обманом". Но законодатель не устанавливал каких-либо препятствий для принуждения экономического характера. Характерна в этом отношении ст. 1118, согласно которой по общему правилу убыточность соглашения не может отсрочить договор. "Соглашения, законно заключенные, - гласила ст. 1134, - занимают место закона для тех, кто их заключил".

В случае невыполнения договора, в котором предусматривается обязательство должника предоставить вещь кредитору, последний может через суд требовать передачи ему этой вещи, а по ст. 1142 "всякое обязательство сделать или не делать приводит к возмещению убытков в случае неисполнения со стороны должника".

В кодексе содержались общие указания, относящиеся к условиям заключения и к содержанию отдельных договоров: купли-продажи, мены, найма, товарищества, займа и т. д. Но весьма характерно, что в нем почти не было статей, регламентирующих отношения между хозяевами и рабочими, хотя для капиталистического общества трудовой договор имел огромное значение. Сами предприниматели, считавшие в то время за норму самую хищническую эксплуатацию наемного труда, рассматривали государственное вмешательство в трудовой договор как явно нежелательное. Но и те отдельные положения, которые имелись в кодексе по данному вопросу, свидетельствовали об открытой поддержке интересов хозяев. Так, в ст. 1781 говорилось: "Хозяину верят в отношении его утверждений: о размере жалования, об оплате вознаграждения за истекший год и о платежах, произведенных в счет вознаграждения за текущий год".

При соблюдении указанных в ГК общих условий договора любому лицу предоставлялась полная свобода деятельности, свобода выбора контрагентов и определения содержания договора. Кодекс, таким образом, юридически закрепил присущую капитализму свободу предпринимательской деятельности. В период капитализма со "свободной конкуренцией" каждый буржуа стремился сохранить за собой максимальную свободу действовать по своему усмотрению, без мелочной государственной опеки и регламентации. Поэтому свобода договора находила свое выражение в это время не только в свободе волеизъявления сторон, но и в автономии личности, в государственном невмешательстве в договорные отношения, в политике так называемого экономического либерализма.

Кодекс Наполеона не только оказал огромное воздействие на процесс становления буржуазного гражданского права во Франции, но и послужил в XIX в. образцом для проведения кодификации гражданского права в большинстве государств Европейского и Американского континентов.

Нормы ГК Наполеона были посвящены самым общим, принципиальным вопросам имущественного оборота. Они не регламентировали целый ряд специфических сторон торговой деятельности. В 1807 г. был принят специальный Торговый кодекс (ТК), дополнивший ГК Наполеона положениями о юридических действиях, совершаемых коммерсантами. Этот кодекс закрепил во французской правовой системе дуализм частного права, т. е. деление его на гражданское и торговое.

Торговый кодекс состоял из 4 книг, в первой из которых содержались общие положения, относящиеся к коммерсантам, торговым книгам, товариществам, разделу имуществ, торговым биржам, биржевым агентам и маклерам, комиссионным сделкам, векселю и т. д. В ст. 1 коммерсант определялся как "лицо, которое совершает торговые акты в порядке осуществления своих обычных занятий", но далее указывалось, что жена не может быть коммерсанткой без согласия мужа; вторая книга ТК была посвящена вопросам международной и морской торговли, третья - банкротствам, четвертая - торговой юрисдикции.

Торговый кодекс во многих отношениях уступал ГК. Он в большей степени опирался на нормы дореволюционного права, в нем были очевидные пробелы. Так, по столь важной торговой сделке, как купля-продажа, в ТК была лишь одна статья, и судам при рассмотрении спора между коммерсантами приходилось руководствоваться общими положениями ГК о купле-продаже. Не случайно в XIX в. и в начале XX в. многие положения ТК были существенно переработаны, а иногда просто дополнены самостоятельным торгово-промышленным законодательством. В 1838 г. был принят специальный закон, упорядочивающий процедуру банкротства, в 1844 г. - закон об изобретениях и патентах на изобретение, в 1852-1862 гг. - законы о реорганизации банковских учреждений и т. д.

Под влиянием ТК Франции была осуществлена кодификация торгового права в других странах континентальной системы.

Под влиянием ГК Наполеона было принято Австрийское гражданское уложение 1811 г., содержащее многочисленные нормы, которые носили, в сущности, буржуазный характер и способствовали развитию капитализма. Но в главе о собственности предусматривалось идущее еще от феодального времени деление права собственности на полное и неполное, а собственников - на "верховного" и "подчиненного". В раздел о договорном праве были включены положения о наследственной аренде, наследственном оброчном содержании и т. п. В области наследственного права использовались такие институты, как субституции, т. е. назначения поднаследников, а также фидеикомиссы, предусматривающие установление неотчуждаемых семейных имуществ. Закреплялись также различия в правовом положении лиц на религиозной основе (на нормах канонического права). Но в целом Австрийское гражданское уложение явилось шагом вперед в развитии буржуазного гражданского права в Германии. Оно восприняло концепцию "прирожденных прав" человека и соответственно декларировало отмену рабства и крепостного состояния, вплотную подошло к признанию буржуазной идеи равенства лиц перед гражданским законом.

Наряду с партикулярным правом, т. е. правом отдельных государств, входивших в Германский союз, по-прежнему широкое применение имело реформированное пандектное право, которое, как и раньше, именовалось "современным римским правом". На базе последнего разрабатывались новые кодификации.

Значительным памятником гражданского права Германии середины XIX в. явилось Саксонское гражданское уложение 1863 г., которое представляло собой попытку переработать в соответствии с традиционным "германским духом" и интересами немецкой буржуазии "современное пандектное право". В Уложении указывалось, что римское право всегда составляло существенный элемент действующего в Саксонии права.

Составители Саксонского гражданского уложения заменили институционную пандектной системой. По этой системе материал располагался следующим образом: сначала шла общая часть, затем следовали разделы, связанные с важнейшими институтами: вещное право, обязательственное право, семейное право, наследственное право. Но структура и юридическая техника в Уложении при всех элементах новизны были далеки от совершенства, и оно подвергалось критике за многочисленные повторения, наукообразность и непрактичность многих ее статей и т. п. Критики Уложения не без основания отмечали, что оно слепо подражает римскому праву и скорее подходит на учебник пандекатного права, чем на законодательный акт. Лишь с образованием Германской империи создалась реальная политическая основа для унификации и систематизации гражданского права Германии.

Значительной вехой в развитии буржуазного гражданского права явилось принятое в 1896 г. и вступившее в силу с 1 января 1900 г. Германское гражданское уложение (ГГУ). Большое значение этого памятника в истории права определяется тем, что в нем не только отразились особенности экономической и политической жизни Германии конца XIX в., ставшей мировой державой, но и аккумулировались новые и характерные для эпохи индустриального капитализма тенденции в развитии буржуазного гражданского права в целом.

Разработка имперского гражданского кодекса в Германии началась сразу же после 1873 г., когда была принята поправка к конституции, относящая гражданское права к компетенции империи. Первый проект Уложения был составлен лишь в 1838 г., но он был отвергнут поскольку слишком откровенно следовал римскому праву и был чрезмерно сложным. Второй проект, подготовленный в 1895 г., напротив приветствовался германской буржуазией, которая оценила его как "победу германского духа над римским".

В тексте ГГУ просматриваются и институты феодального происхождения. Предусматривалось сохранение действия местного права, особенно в сфере поземельных отношений, где существовали фидеикомиссы и лены, рентные имения, право наследственной аренды, право единонаследия, право охоты и рыбной ловли и т. д.

Германское гражданское уложение было построено по пандектной системе. Рассмотрению отдельных институтов в нем предшествовали - общая часть, составившая книгу первую. Во второй книге в отличие от Саксонского уложения излагалось обязательственное право. Последующие книги посвящались вещному, брачно-семейному и наследственному праву.

Уложение состояло из 2385 параграфов, многие из которых были перегружены терминами, сложными для понимания технико-юридическими конструкциями. Язык ГГУ по сравнению с ГК Наполеона был тяжеловесным, но юридически более точным и совершенным.

В разработке целого ряда положений ГГУ делает несомненный шаг вперед по сравнению с кодексом Наполеона. Так, Уложение не только признает юридическое лицо, но и посвящает ему специальную главу. По Уложению, общество, если оно не имеет хозяйственных целей, приобретает гражданскую правоспособность путем внесения записи в специальный реестр при суде, с соблюдением лишь установленных в Уложении общих правил. Общества, ставящие перед собой хозяйственные цели, приобретают правоспособность в результате правительственного разрешения, которое выдается отдельными германскими государствами - членами союза. Правоспособность и устройство общества определяются в его уставе, в нем же фиксируется порядок выборов правления и круг его деятельности. Предусматривается возможность лишения общества правоспособности, "если вследствие противозаконного постановления общего собрания или противозаконного образа действия правления оно угрожает общественным интересам".

В Германском уложении нет противопоставления права и морали, его авторы стремились внести в гражданское право моральные нормы. Новая концепция права, в частности идея "социальности" права, находит свое наиболее четкое выражение в § 226, где в общей форме говорится: "Не допускается осуществление права, если целью такого осуществления может быть только причинение вреда другому". Хотя пределы действия данного положения были ограничены (вред должен составлять единственную цель незаконного действия), его закрепление в гражданском праве было весьма симптоматичным.

Такого рода забота о "справедливости" проходит через все Уложение. Например, в §228 законодатель считает нужным подчеркнуть, что повреждение или уничтожение чужой вещи не является противоправным, когда оно совершено, чтобы "отразить от себя или от другого опасность", которую нельзя предотвратить иным мутем при условии, "если причиненный при обороне вред не стоит вне соответствия с размерами опасности". В главе, трактующей о содержании права собственности, указывается, что собственник властен распоряжаться вещью по своему усмотрению и устранять других от всякого на нее воздействия, но настолько "насколько тому не препятствует закон или права третьих лиц" (§ 903).

В § 905 в общей форме указывается, что "право собственника земельного участка простирается как на пространство, находящееся над поверхностью, так и на недра земли". Но здесь уже учитываются и потребности окрепшего капиталистического предпринимательства, в основе которого лежит свободный доступ промышленника к разработке недр, воздухоплаванию и т. д. "Собственник не может, однако, воспретить воздействие, происходящее на такой высоте или на такой глубине, что устранение его не представляет для него интереса". Новую, более высокую ступень промышленного развития отражает и § 906, в соответствии с которым собственник земельного участка не мог воспрепятствовать проникновению к нему с другого участка газов, паров, запаха, дыма, копоти, теплоты, шума, сотрясения и т. д., если "такое воздействие не стесняет его или стесняет только в незначительной мере в пользовании своим участком".

В противоположность известному положению римского права в ГГУ § 910 предусматривает, что собственник земельного участка не вправе обрезать проникшие к нему с соседнего участка корни или ветви, если они не мешают ему пользоваться своим участком. В § 571 указывалось, что при столкновении собственнических прав покупателя вещи и ее нанимателя арендные интересы последнего должны гарантироваться, хотя бы это не устраивало нового собственника ("покупка не ломает найма").

Требования "справедливого" поведения выдвигаются в обязательственном праве. Так, в § 826, трактующем о правонарушениях, предусмотрено: "Кто умышленно причинит вред другому способом, противным добрым правам, тот обязан возместить вред". По § 847 в случае правонарушения с причинением вреда, который не является имущественным (телесное повреждение и т. п.), потерпевший имел право на "справедливое" вознаграждение.

Особенно много морализующих указаний встречается в параграфах, посвященных договорным отношениям. По § 138 сделка, нарушающая "правила общественной нравственности", является ничтожной. В соответствии с § 242 должник обязан исполнять договор так, как этого требует "добрая совесть". Должник мог просить суд об уменьшении размеров неустойки, если таковая была "несоразмерно велика" (§ 343).

В ГГУ законодатель уже не выражает открыто своих симпатий к нанимателю-хозяину, а требует от него "справедливого" подхода. Так, по § 616 нанявшийся не лишается притязания на вознаграждение, если в течение сравнительно короткого времени по личным обстоятельствам, но не по своей вине, он был лишен возможности оказывать услуги. Согласно § 617-618, хозяин был обязан заботиться о здоровье и даже нравственности нанявшихся, если они "входят в круг домашних нанимателя". Во избежание возникновения кабальных отношений договор найма не мог заключаться на срок свыше 5 лет. Но в целом Уложение не устранило некоторые полуфеодальные формы эксплуатации труда, сохранили свое действие уставы о челяди отдельных земель.

Многие параграфы в ГГУ были сформулированы таким образом, что судьи получали легальную возможность отступать от общих правил, если только имелись "серьезные основания". Например, в договорных отношениях суд в случае "уважительных причин" (§ 626), "уважительных оснований" (§ 723) и т. п. мог признать право одной из сторон на досрочное прекращение договора, что свидетельствовало об отходе от принципа святости договоров.

"Каучуковый" характер многих положений ГГУ отнюдь не помешал законодателю реализовать в гражданском праве важнейшие требования буржуазии - обеспечение прочности гражданского оборота и надежную защиту собственнических прав и интересов. В связи с этим Уложение в большей степени, чем это делал кодекс Наполеона, придерживалось принципа выполнения публичных формальностей при совершении целого ряда гражданско-правовых действий. Приобретение вещных прав на недвижимое имущество осуществлялось, например, внесением записи в вотчинные книги.

На укрепление стабильности гражданского оборота направлено, например, и положение § 1006 о том, что в "пользу владельца движимой вещи предполагается, что он собственник вещи". Эта презумпция не имела силы лишь против прежнего владельца, у которого вещь украдена или которым она потеряна или "иным образом утрачена", если последний возбуждал вещный иск. Тяжелым условием для должников было восстановление римского правила о том, что должник не вправе исполнять свое обязательство по частям (§ 266).

Таким образом, на рубеже XIX и XX вв. в Германии было введено в действие Гражданское уложение, которое ознаменовало новый этап в истории буржуазного гражданского права. ГГУ оказало влияние на дальнейшее развитие гражданского права многих современных стран мира (Швейцария, Япония и др.).

В 1907 г. в Швейцарии было принято Гражданское уложение.

Нововведением этой кодификации было то, что вопросы торгового права (коммерческие об-щества, торговые реестры и т. д.) регулировались в общем законе об обязательствах. Это привело к ликвидации характерного для континентальной системы дуализма частного права.

В Швейцарском уложении значительно более четко, чем в ГГУ, излагались понятие права и обязанности юридического лица, что свидетельствовало о дальнейшем развитии этого исключитель-но важного для буржуазного права института, об упрощении процедуры создания юридических лиц. Согласно ст. 52, "соединения лиц, имеющих корпоративное устройство и самостоятельные заведе-ния, основанные для какой-либо цели, приобретают права личности с внесением в торговый реестр". По ст. 58 "юридические лица могут быть носителями всех прав и обязанностей".

Статьи ШГУ предусматривали новые сервитуты и ограничения для собственности на землю, что было связано с характерным для капитализма начала XX в. промышленным строительством, про-ведением коммуникаций и т. д. Так, по ст. 676 провода для воды, газа и электричества рассматрива-ются принадлежностью предприятия, из которого они выходят, и "вещное обременение чужих участ-ков правом из провода производится посредством установления сервитута". Согласно ст. 691, собст-венник земли обязан дозволять прокладку водопроводов, газовых труб, электрических проводов и т. п. за предварительное полное возмещение причиненных ему убытков, если "прокладка без исполь-зования его участка не может быть произведена совсем или лишь с чрезмерными затратами".

Закон об обязательствах также предусмотрел ряд новых институтов договорного права: куп-лю-продажу с рассрочкой платежа, которые получили большое распространение в капиталистиче-ской торговле в начале XX в.

В период быстрого капиталистического развития Японии под прямым влиянием гражданско-го права Европы (германского, французского) с 1890 г. велась разработка японского гражданского кодекса, который вступил в действие в 1898 г. ГК Японии включал 1044 статьи, объединенные в 5 книг, и был построен по пандектной системе с выделением общей части (ст. 1-174). Последующее распределение правового материала не отличается от систематики Саксонского гражданского уложе-ния: вещное право, обязательства, семейное и наследственное право. Ряд правовых дефикций и кон-струкций был позаимствован из ГК Наполеона. Японский ГК предусмотрел возможность создания юридических лиц и ограничения прав земельных собственников в пользу промышленников, включал целый ряд "каучуковых" формулировок, содержал в отдельных случаях отсылки к морали и обыча-ям.

Гражданский кодекс имел большое значение для развития экономического оборота Японии на капиталистической основе.

Под влиянием права стран континентальной системы в Японии в конце XIX в. установился дуализм частного права. Принятый в 1899 г. специальный Торговый кодекс полностью ориентиро-вался на торговое право европейских держав, особенно Франции и Германии. Он состоял из 4 книг, посвященных общим вопросам торговли и лицам, торговым товариществам, торговым сделкам и морской торговле.